Не бойся - [2]
Ирина Анатольевна помешала бульон ложкой и убавила огонь в конфорке.
В это время на веранде громко хлопнула дверь.
— Бывали дни веселые, гулял я молодой! — раздался пьяный голос Леонида Николаевича, главы семейства. Дверь распахнулась, и он, ввалившись в кухню, опустился на табуретку. — Иришка, встречай мужа! Кормилец домой вернулся после трудового дня.
— Опять нажрался, как свинья, ирод! — расстроилась жена.
— Молчи, женщина, — огрызнулся глава семьи. — Не забывай, кто в доме хозяин!
— Да какой ты хозяин? — отвернулась жена. — Последнее из дома тащишь. Мы же договорились, что пить ты больше не будешь.
— Не мог же я отказать ребятам. — Леонид икнул и достал из пачки беломорину. — Не бухти, жена, с завтрашнего дня ни капли в рот не возьму.
— Ты зарплату получил? — насторожилась Ирина Анатольевна.
— Получил, — гордо вскинув голову, ответил муж. — Вот. — Он начал вынимать из карманов смятые бумажки.
Жена расправила их и сложила аккуратно стопкой, затем пересчитала.
— Это все? — На глаза навернулись слезы. — Тут и половины не наберется того, что ты должен получить.
— В следующий раз принесу больше, — отмахнулся Леонид.
— Может, и рожать в следующий раз прикажешь? — Ирина схватила мокрую тряпку со стола и несколько раз ударила ею мужа по лицу. Она бросила тряпку на место, прикрыла лицо руками и навзрыд заплакала. — О своем будущем ребенке подумал? Какой после этого ты отец, кровопийца проклятый!
— Не вой, без тебя душа разболелась! — прикрикнул хозяин, выпуская дым изо рта.
— Не кури, здесь маленький ребенок бегает. — Ирина вырвала у мужа окурок и выбросила в помойное ведро.
— Ах ты, мегера! — вскочил пьяный хозяин. — Забыла свое место? Ну так я напомню! — И он ударил ее в живот.
Жена закричала, согнулась и присела на корточки.
— Чтоб через десять минут накрыла на стол, я жрать хочу, — приказал Леонид и вышел, громко хлопнув дверью. Он сел на диван, закинув ногу на ногу, достал новую папиросу, прикурил и кинул горелую спичку на пол.
— У-у-у! — раскрылись дверцы тумбочки, оттуда выскочил Сережа и бросился к отцу. — Не нашел, папка, не нашел! — тараторил сын, уже сидя на коленях у отца.
Леонид встал с ребенком на руках и подбросил его несколько раз к потолку, окутывая малыша дымом.
— Еще, еще! — загорелись у Сережи глазенки. — Папа, еще!
— Отпусти ребенка или затуши папиросу, — сказала вошедшая Ирина, охая и держась за живот.
Муж бросил на нее злой взгляд и выпустил дым в лицо сыну.
— Пусть привыкает, мужик растет.
Малыш поморщился и закашлялся.
— Отпусти, папа, отпусти — глаза щиплет, — захныкал он.
— Оглох или сердца у тебя нет? Ведь родное дитя просит, а он? — Она кинулась к мужу и стала вырывать сына.
— Совсем никакого уважения, — проворчал отец, отпустил ребенка и влепил жене оплеуху, та отлетела вместе с сыном.
— Не бей маму, не бей! — в голос заревел Сережа.
— И ты туда же, выродок? — Леонид бросил окурок на пол и раздавил его ногой.
— Ну зачем свинячишь? У меня и так руки отваливаются, — жалобно произнесла Ирина, прижимая к себе сына, гладя его по голове и успокаивая.
— Заткнись, без тебя тошно! — взревел Леонид.
— Совести у тебя нет ни на грош, чадо разрывается, а он…
Муж схватил ее за волосы одной рукой, а другой наотмашь тыльной стороной ладони ударил по лицу.
— Совести, говоришь, нет? — передразнил он жену, таская ее за волосы по комнате. — Выходит, ты совестливая?
Ирина выронила ребенка, тот путался под ногами. Она прикрыла руками живот, не заботясь о голове, на которую так и сыпались удары. А Сережа, хоть и перепуганный насмерть, ухватился за ногу отца, пытаясь как-то защитить мать, и елозил вместе с ней по всей комнате.
— Ты опять за старое — мать избивать? — В доме появился старший, шестнадцатилетний сын Казаковых — Алексей и пришел на помощь матери. — Сколько раз нужно тебе говорить, чтоб не распускал рук?
Сын ударил горе-отца в челюсть, и тот выпустил жену. Леонид поднялся и вытер кровь, сочившуюся из рассеченной губы, рукавом рубашки.
— Так, — многозначительно произнес он. — Сынок на родного отца руку поднял?!
— А ты мать не трогай, — огрызнулся подросток.
— Знай я, что доживу до такого дня, в колыбели бы придушил змееныша, — сказал глава семьи, но на рожон не полез.
— Смени пластинку, — ответил Алексей, успокаиваясь. — Нажрался, так иди отдыхай, нечего тут права качать, — уже мирно закончил старший сын.
Ирина ушла на кухню, Сережа терся около брата, а Леонид отправился в спальню и бухнулся на кровать, не раздеваясь и не разуваясь. Это была небольшая комнатка, где стояла одна кровать и огромный дедовский сундук, который хозяйка запирала на замок и никого к его содержимому не допускала.
— Мальчики! Кушать, — позвала хозяйка из кухни. Она понемногу приходила в себя после побоев. Прибрала растрепавшиеся волосы, умыла лицо. И хотя низ живота продолжал ныть, она, натужно улыбаясь, старалась не показать виду сыновьям, что ей нехорошо.
Малыш дул на ложку, обжигался, снова дул, но не позволял матери кормить себя — любил самостоятельность. Алексей, насупившийся и угрюмый, быстро опорожнял тарелку. А мать, задумавшись, водила ложкой по дну тарелки.
Проблемы, возникшие в жизни главных героев, не удается решить законным путем. Волей обстоятельств молодые люди оказываются в криминальной среде. Но в этом чуждом им мире они пытаются вести игру по своим правилам.
Наследство американского миллионера стало яблоком раздора двух российских семей. Погоня за богатством сопровождается изощренными интригами и чередой убийств. Чем закончится этот смертельный марафон?..
Украдены важные бумаги из загородной резиденции чиновника. И тут он получает подарок, что называется — в масть: специально натасканных бойцовых собак из Средней Азии. Вот оно наказание для воришек! Но двум из обреченных удается уйти. Кто окажется прав — палачи или жертвы?
Геолог Эмили Хансен, работающая буровиком на месторождении песчаника Тенслип близ Тайни Мититсе, штат Вайоминг, очень обеспокоена кажущейся случайной смертью главного геолога Билла Крецмера и последующим убийством его протеже Вилли Сьюэлла, у которого были свои подозрения. Необъяснимые вещи происходят и на буровых работах, и все это контролируется вульгарно неприятным инженером компании Эдом Мейером и его тихим приятелем Мерлом Джонсоном. Эм расследует некоторые тревожные незначительные происшествия: следы лошадиных копыт в странных местах; пропавшее сверло, использовавшееся в качестве дверного упора для ее примитивного прицепа на месте; грузовики-цистерны, движущиеся без света в предрассветные часы; бумаги, исчезнувшие из офиса Крецмера в Денвере. Все это складывается таким образом, что чуть не убивает упрямо настойчивую героиню. Операции по бурению нефтяных скважин и грубые, грубые персонажи, которые выполняют эту работу, получают здесь строгое отношение, но с той же сладкой ноткой, которая обогащает острый характер Эм и придает тонкие нюансы незатейливому, завершенному первому роману геолога Эндрюса.
Ротвейлер - серьезная, охранная собака. Не соглашусь, что излишне злобная или непредсказуемая - эти черты породе не свойственны и бывают привнесены в характер конкретного пса, неправильным воспитанием или отношением к нему хозяев. Впрочем : я рассказываю, а судить вам...
…Ему не повезло. И в самом деле, зачем тертому во всех возможных переделках и прошедшему через ВСЕ возможные «горячие точки» бывшему спецназовцу, втянутому в не слишком-то чистый бизнес перегона иномарок, подбирать на дороге странную девчонку по кличке Хиппоза? Только-то и хотел – не скучать в дороге. А теперь? А теперь он – в самом центре паутины криминальных интриг. Интриг, непонятным, немыслимым образом связанных как с его юной попутчицей, так и с его «работой». Интриг, цель которых он должен отследить до конца… если, конечно, хочет выжить.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Эрмитажные списки» – компромат убойной силы. Герою, завладевшему этими документами, и Кремль будет не указ. Надо же было такому случиться, чтобы Сергей Шрам оказался в самом эпицентре раскачавших город Питер событий. И вот уже нет пути назад, осталось только ломить вперед по конкретной, резкой прямой: или до триумфальной победы над всеми авторитетными конкурентами, или до примерки деревянного костюма под грустную музыку Шопена.
Это за Уральским хребтом закон – тайга, а здесь закон – нефть. И захотел один питерский авторитет подмять под себя ближний нефтеперерабатывающий завод. Вероятность, что дело выгорит, весьма небольшая, уже многие на подступах к заводу головы сложили. И тогда бросил авторитет Сергея Шрама на топливный вопрос, как на амбразуру...
Угодил Серега Шрам по воле нехороших людей в следственный изолятор. Теперь не выйти ему живым на волю, потому что все просчитали его враги, всех купили. Потому что в СИЗО этом живут не в согласии с правильными понятиями, а совсем наоборот — царят здесь такие порядки, что способны ошеломить даже бывалых уркаганов. А ведь Шраму не только выжить охота. Еще следует разобраться, чья темная фигура маячит за ширмой, кто попрал воровской закон…