Не ангел - [128]
— Мам! Ты больна? — с тревогой взглянула на нее Барти. — Тебе плохо?
— Нет-нет, — запротестовала Сильвия, — что-то голова закружилась.
— Иди скорее домой, я постою.
— Постоишь, дорогая? Вот умница! Два батона, если сумеешь достать. Имей в виду, хлеб вчерашний. Вот деньги.
Мистер Фелпс, продавец из булочной, был одним из тех немногих на Лайн-стрит, кто относился к Барти как к своей соседке, по-прежнему живущей здесь. Но большинство других жителей глазели на нее, как на редкостный экземпляр, подлежащий изучению.
— Привет, Барти. Ба, как ты опять выросла! А где же мама? Я вроде бы видел ее тут в очереди.
— Домой пошла. Ей что-то плохо стало, — вздохнула Барти.
— Да, что-то с ней не так. Она плохо питается, а теперь еще этот скверный кашель к ней пристал. Денег не хватает, вот что. И ей, и всем вдовам. Их пенсии просто оскорбительны. Убийственны. Я удивлюсь, если ей платят больше десяти шиллингов. Не знаю, как она вообще перебивается. На-ка вот, держи еще эти булочки. Нет, за них я ничего не возьму. Они немного черствые, но вообще-то хорошие.
Барти отнесла хлеб домой, заварила матери чаю, намазала для нее жиром булочку и немного посидела с ней. Ночью, лежа на свежих простынях в одной из своих батистовых ночных рубашек, рядом со шкафом, в котором висели ее новые платья, Барти с тревогой думала о матери, которая покупала черствый хлеб, потому что не могла позволить себе свежего, о ее неутихающем кашле даже во время сна, как сказала Марджори. И она поняла: нет ничего удивительного в том, что сестры и братья считают ее чужой.
— Похоже, тебе понравилось. — Селия улыбнулась Оливеру через обеденный стол.
— Да. Просто объеденье! Вообще-то, рыба мне немного поднадоела, но эта была великолепной. Новая повариха творит чудеса. Хотя я заметил, что Джек все реже и реже бывает дома. Похоже, он тратит все свое время на поиски хорошего мяса с кровью. Мне нравится, когда мы одни дома. Тебя не раздражает, что он живет здесь?
— Конечно нет. Я очень рада. Честное слово. Но, наверное, ему тут ужасно скучно.
— Уверен, он вскоре найдет чем заняться. Сказать по правде, меня очень удручает мысль о том, что он решил уйти из армии. Мне казалось, армия — его естественная среда.
— Наверное, он просто окончательно разочаровался в ней, — сказала Селия. — Это происходило постепенно в течение всей войны. Джек говорил мне об этом в тот раз, когда приезжал в отпуск. — Она замолчала, вспоминая ту ночь, когда пережила сильное искушение, впервые ощутив желание отдаться кому-то, кроме Оливера. Но теперь, когда Оливер вернулся, с ней больше такого не случалось. И не могло случиться. Даже не приходило в голову. Она взглянула на Оливера и весело улыбнулась: — Ну а как ты себя чувствуешь в целом?
— О, прекрасно. Спасибо. Вообще-то, знаешь, я сегодня подумал о том, что уже хотел бы почитать какие-нибудь рукописи. И даже взглянуть на издательские планы. Вот. Ну как?
— Оливер! Это замечательно. — Селия была искренне рада не только тому, что муж, видимо, достаточно окреп, но и тому, что он наконец заинтересовался делами «Литтонс».
— Да. Похоже, я по-настоящему поправляюсь. Начну-ка я, пожалуй, с творения мистера Брука, поскольку оно важнейшее в наших рождественских планах.
— О… да. — Ее по-прежнему тревожило, что пришлось отдать за эту книгу столько денег. — Но есть и другие, более неотложные произведения, которые ты должен посмотреть, Оливер. Новая подборка детективов и…
— И их прочту. Я все прочту, Селия. Нет, я действительно соскучился по работе. Прости меня, дорогая, тебе пришлось так долго ждать меня! Но я и правда был ужасно болен и слаб.
— Нет нужды извиняться. Я справилась. Господи, ты заслужил отдых. Ты же и впрямь чуть не умер.
Некоторое время Оливер действительно был на волосок от смерти: он потерял большое количество крови, у него развился сепсис, и слишком ревностный католический падре уже готовился к заупокойной службе. Оливер выжил только чудом. Однако ранение в живот постоянно напоминало о себе, и полное излечение было невозможно.
— Да, — грустно сказал Оливер. — И знаешь, Селия, я иногда желал смерти.
— Знаю, — улыбнулась она, надеясь, что он не станет предаваться воспоминаниям, которые было больно выслушивать, но которые были столь необходимы для его эмоционального выздоровления.
Поначалу Селия гордилась тем, что муж говорил с ней об этом, бесконечно радовалась тому, что он нашел в себе силы поделиться своей болью. Однако Оливер постоянно твердил одно и то же, и Селию это начало раздражать.
— И только в последнее время я ощутил… благодарность. За то, что не умер. За то даже, что я просто жив.
Селия удивилась: это было самое позитивное высказывание Оливера с тех пор, как он вернулся домой. Вероятно, в его сознании произошел какой-то сдвиг, позволивший ему почувствовать себя иначе.
— Оливер, это чудесно! Я так рада.
— Да. — Он снова улыбнулся ей. — И ты не успеешь опомниться, как я вернусь в «Литтонс» и стану настоящей чумой.
— Никакой чумой ты не станешь, — сказала она. — Я с нетерпением жду, когда ты вернешься. Мне в помощь…
— Тебе в помощь! Милая моя, надеюсь, я сгожусь на нечто большее, чем просто помогать тебе. — Голос его внезапно окреп, и в нем зазвучала угрожающая нотка. Она вспомнила слова Себастьяна и невольно улыбнулась.
Англия и Америка. Лондон и Нью-Йорк. Середина XX века. Время радужных ожиданий и больших перемен. Селия Литтон всегда добивалась того, что хотела. Она по-прежнему отважна, красива и умна. Но теперь, когда дети выросли и заняли достойное положение в обществе, а воспитанница Селии Барти Миллер сделала карьеру в издательском бизнесе, героиня хочет отойти от дел и, поддавшись соблазнам бытия, пожить для себя. Но тайны прошлого, глубоко похороненные секреты семейства Литтон ставят под угрозу ее счастье… Впервые на русском языке!
Вторая книга трилогии «Искушение временем» – «Наперекор судьбе» – охватывает почти два десятилетия. Беззаботные двадцатые годы… и тридцатые, когда над Европой сгущаются тучи…Повествование начинается с празднования восемнадцатилетия дочерей Селии – восхитительно красивых сестер-близнецов Адели и Венеции Литтон. Им кажется, что мир вращается вокруг них, а свое привилегированное положение в обществе они принимают как должное. Совершенно по-иному складывается жизнь Барти Миллер – воспитанницы Селии, выросшей в ее доме.
Это роман длиной в полвека, история целого клана англо-американской семьи. Герои книги живут так, как и полагается благополучным, богатым людям: удачная карьера, роскошные дома, великосветские развлечения, бурные романы. Но время от времени они попадают в такие трагические ситуации, что невольно возникает мысль - а не являются ли они просто фишками в чьей-то дьявольской игре?
Прекрасная, как мечта, свадьба превратилась в кошмарный сон - невеста исчезла! В ночь перед венчанием с привлекательным удачливым врачом Оливером Бергином, отправляясь спать, Крессида Форрест выглядела совершенно счастливой. А утром ее уже не было в доме - пропала без следа, без причины… Без причины ли? Гарриет Форрест, сестра Крессиды, начинает собственные поиски - и постепенно распутывает хитросплетенную сеть сексуальных, семейных и финансовых тайн…
Это история англо-американской семьи длиной в полвека. Герои — благополучные и богатые люди: удачная карьера, роскошные дома, великосветские развлечения и бурные романы.Красавица Вирджиния Прэгер, дочь американского банкира, наследница многомиллионного состояния, думала, что ей никогда не суждено выйти замуж, пока не встретила знатного англичанина, графа Александра Кейтерхэма. И это была любовь с первого взгляда. Муж боготворил свою избранницу, а старинное поместье в Англии стало для них семейным гнездом, где они, казалось бы, счастливо прожили двадцать лет.Но у каждой семьи есть секрет.
Тайны прошлого и секреты настоящего. Опасности войны и изощренные интриги за роскошным фасадом шоу-бизнеса. Мирная Англия, блистательный Нью-Йорк и, наконец, Голливуд — эта целлулоидная столица мира, которая срывает мишуру невинности и обнажает пороки, скрытые в глубинах человеческих душ. Любовь и ненависть — ненависть, которая ломает людские судьбы, и любовь, которая сметает все преграды…
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.
Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.