Не ангел - [118]
— Да-да, я знаю. Но одна из функций ведомства — писать письма. Это их работа. Поэтому даже если бы он был… очень слаб, — она помедлила, подыскивая слова, — или действительно тяжело ранен, то поручил бы кому-то написать за него. Это точно.
— Но, Селия, может быть, он слишком болен?
— ММ, если бы он был слишком болен, то сегодня его уже не было бы в живых. Условия в госпиталях там ужасные. Ведь они перегружены ранеными и плохо оборудованы.
— Откуда ты знаешь?
— На днях говорила кое с кем из тех, кто там был. Эту женщину отослали в госпиталь, поскольку ее ранило, когда она сидела за рулем «скорой». Она говорит, что там чудовищно. Просто кошмарно. Ей запрещено рассказывать обо всем, что там творится, поскольку это подрывает боевой дух и будоражит общественность. Но она навещала кого-то в Эшингеме и, едва начав рассказывать мне, уже не могла остановиться. Я… я тебе не говорила. Она сказала, что на пункт «скорой помощи» им часто привозили тяжелораненых, которым они могли оказать только первую помощь. Наложить повязку, дать антисептик и глоток воды. И все, до тех пор пока раненые не попадали в настоящий военный госпиталь, а это два с лишним часа быстрой езды оттуда. Еще она говорила, что иногда впадала в панику, хотела сбежать. Даже в госпитале солдатам часто приходилось подолгу ждать, прежде чем ими займутся. Хирурги работают круглосуточно. Иногда буквально валятся от усталости. — И вдруг Селия засмеялась: — Представляешь, она рассказала об одном хирурге, который оперировал с сигаретой во рту. И пепел все время сыпался на пациента, а врач говорил ему: «Не суетитесь, все стерильно». Надо будет использовать этот факт для военных дневников. Как бы там ни было, Оливеру не светит ничего хорошего.
— Господи, ужас какой, — сказала ММ. И подумала о другом солдате в другом полевом госпитале, о котором почти каждый день молилась в надежде, что тот умер мгновенно, не успев ничего понять.
— Да. Поэтому не пытайся внушить мне, что все в порядке, ММ, так не может быть, я знаю. Это невозможно. Я предпочла бы оставить надежды, честно говорю. Для меня лучше не питать их. Оливер погиб. Я знаю. — Наступило молчание. Она посмотрела на обручальное кольцо и покрутила его на пальце. Потом глубоко вздохнула и полными слез глазами взглянула на ММ, силясь улыбнуться. — Как ты смотришь на то, чтобы вечером куда-нибудь сходить?
— Сходить? Ну… что ж, пойдем, может быть, в…
— Давай в Олд-Вик[17]. Ты же знаешь, его никогда не закрывают. Стоит пойти хотя бы для того, чтобы услышать Лилиан Бейлис, если вдруг случится налет. Она просто не позволяет уйти. Выходит на сцену и говорит: «Те, кто желает покинуть зал, пожалуйста, поспешите. Мы продолжаем». Естественно, никто не уходит. Мы-то уж точно не уйдем, верно? Давай сходим, это подбодрит меня. В «Ричарде Втором» играет Сибил Торндайк, а мне она так нравится. Ну что, идем?
ММ ответила, что согласна.
— Хорошо. Во время ланча я постараюсь достать билеты. А теперь нужно кое-чем заняться. В гранках все больше и больше ошибок. Похоже, набор — то дело, в котором мужчины сильнее женщин.
Барти думала, что никогда в жизни еще не была так счастлива. Впервые она почувствовала, что нужна кому-то. Ей очень нравилось жить в деревне, ходить по полям и лесам, сочинять истории, которые она потом записывала и отсылала Уолу. Ей нравилось помогать по хозяйству в поместье, собирать куриные яйца, косить сено — лето выдалось хорошее, и забот было много. Барти очень любила занятия с мисс Эдамс. Близняшки теперь стали по-настоящему милыми — строгая бабушка держала их в узде, и девочки беспрекословно выполняли свои обязанности: заботились о Саже и маленьком красавчике ньюфорестском пони по кличке Гораций. Он предназначался для всех детей, но катались на нем только близнецы и маленький Джей, потому что ни Барти, ни Джайлза лошади не интересовали.
Близняшки становились изумительно красивыми девочками, с блестящими темными волосами и огромными карими глазами, и они были миниатюрные, точно куклы. Девочки очень походили друг на друга внешне, да и по характеру, и никогда не разлучались. Разговор они вели всегда от первого лица множественного числа: «Мы не любим кашу», «Мы терпеть не можем арифметику», «Мы сегодня ни разу не упали с Горация», «Мы вычесали Саже шерсть». Пациенты обожали их, потому что девочки всех здорово развлекали. Привыкшие за все это время к увечьям офицеров, они подолгу простаивали рядом с безногими и безрукими людьми, рассказывали им, что делали за день, пели им песни, расспрашивали о войне и о том, не знают ли те, где их папа. Даже тяжелораненые и контуженые офицеры радовались их веселой бескорыстной заботе. Однажды леди Бекенхем наблюдала из дома, как Венеция держала безудержно трясущегося человека за одну руку, Адель — за другую, и при этом обе ободряюще заглядывали ему в лицо и уверяли, что скоро ему станет лучше.
— Весьма похвально то, что вы сделали для этого бедняги сегодня утром, — позже сказала она и, когда в следующий раз приехала Селия, объявила ей, что та может ими гордиться. — Все это сослужит им добрую службу в жизни, — заключила она, — помяни мое слово.
Англия и Америка. Лондон и Нью-Йорк. Середина XX века. Время радужных ожиданий и больших перемен. Селия Литтон всегда добивалась того, что хотела. Она по-прежнему отважна, красива и умна. Но теперь, когда дети выросли и заняли достойное положение в обществе, а воспитанница Селии Барти Миллер сделала карьеру в издательском бизнесе, героиня хочет отойти от дел и, поддавшись соблазнам бытия, пожить для себя. Но тайны прошлого, глубоко похороненные секреты семейства Литтон ставят под угрозу ее счастье… Впервые на русском языке!
Вторая книга трилогии «Искушение временем» – «Наперекор судьбе» – охватывает почти два десятилетия. Беззаботные двадцатые годы… и тридцатые, когда над Европой сгущаются тучи…Повествование начинается с празднования восемнадцатилетия дочерей Селии – восхитительно красивых сестер-близнецов Адели и Венеции Литтон. Им кажется, что мир вращается вокруг них, а свое привилегированное положение в обществе они принимают как должное. Совершенно по-иному складывается жизнь Барти Миллер – воспитанницы Селии, выросшей в ее доме.
Это роман длиной в полвека, история целого клана англо-американской семьи. Герои книги живут так, как и полагается благополучным, богатым людям: удачная карьера, роскошные дома, великосветские развлечения, бурные романы. Но время от времени они попадают в такие трагические ситуации, что невольно возникает мысль - а не являются ли они просто фишками в чьей-то дьявольской игре?
Прекрасная, как мечта, свадьба превратилась в кошмарный сон - невеста исчезла! В ночь перед венчанием с привлекательным удачливым врачом Оливером Бергином, отправляясь спать, Крессида Форрест выглядела совершенно счастливой. А утром ее уже не было в доме - пропала без следа, без причины… Без причины ли? Гарриет Форрест, сестра Крессиды, начинает собственные поиски - и постепенно распутывает хитросплетенную сеть сексуальных, семейных и финансовых тайн…
Это история англо-американской семьи длиной в полвека. Герои — благополучные и богатые люди: удачная карьера, роскошные дома, великосветские развлечения и бурные романы.Красавица Вирджиния Прэгер, дочь американского банкира, наследница многомиллионного состояния, думала, что ей никогда не суждено выйти замуж, пока не встретила знатного англичанина, графа Александра Кейтерхэма. И это была любовь с первого взгляда. Муж боготворил свою избранницу, а старинное поместье в Англии стало для них семейным гнездом, где они, казалось бы, счастливо прожили двадцать лет.Но у каждой семьи есть секрет.
Тайны прошлого и секреты настоящего. Опасности войны и изощренные интриги за роскошным фасадом шоу-бизнеса. Мирная Англия, блистательный Нью-Йорк и, наконец, Голливуд — эта целлулоидная столица мира, которая срывает мишуру невинности и обнажает пороки, скрытые в глубинах человеческих душ. Любовь и ненависть — ненависть, которая ломает людские судьбы, и любовь, которая сметает все преграды…
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.
Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.