Нажмите кнопку - [10]

– А мне кажется, они берут слишком дорого, – заявил я.

– О боже! – Рут приняла это за чистую монету, как и всегда. – Дорого? А пять комнат! Мебель, посуда, постельное белье… телевизор! Чего тебе еще надо – бассейн?

– Ну, может, самый маленький, – произнес я смиренным тоном.

Она посмотрела на Фила и Мардж.

– Давайте обсудим все спокойно, – предложила она. – Давайте сделаем вид, что четвертый голос, который мы слышим, – это просто ветер за окном.

– Ну вот, я ветер за окном, – сказал я.

– Послушайте, – Рут вернулась к своим предсказаниям, – а что, если это место совсем не то, чем кажется? Я имею в виду, может, им просто нужны люди для прикрытия? Это объясняло бы низкую цену. Помните, как все кинулись сюда, когда начали сдавать квартиры?

Я помнил, точно так же как и Фил с Мардж. Единственная причина, по которой мы заполучили эту квартиру, состояла в том, что мы случайно проходили мимо, когда дворник вывешивал объявление о сдаче внаем. Мы сейчас же вошли. Я помню наше изумление, наш восторг от цены. Мы решили, что настало Рождество.

Мы оказались первыми квартирантами. На следующий день дом превратился в осажденный форт Аламо[3]. Снять здесь квартиру было уже совсем непросто.

– В общем, есть в этом что-то странное, – завершила Рут. – Кстати, вы обратили внимание на нашего дворника?

– От него мурашки по спине, – осторожно вставил я.

– Это точно, – засмеялась Мардж. – Господи, он просто сошел с экрана. Такие глаза! Он просто вылитый Питер Лорре.

– Вот видишь! – торжествующе воскликнула Рут.

– Детишки, – произнес я, взмахнув рукой в знак вынужденного примирения, – если что-нибудь нехорошее и происходит у нас за спиной, пусть себе происходит. Нас никто не заставляет принимать в нем участие или страдать из-за него. Мы живем в отличном месте за отличную цену. Так что же нам теперь делать – докопаться до сути и все испортить?

– А что, если это заговор против нас? – спросила Рут.

– Какой заговор, детка? – удивился я.

– Не знаю, – сказала она. – Но я чувствую что-то.

– Помнишь тот раз, когда ты чувствовала, что в ванной завелись привидения? – поинтересовался я. – Так то была мышь.

Она принялась собирать тарелки.

– Ты тоже замужем за слепцом? – спросила она Мардж.

– Все мужчины слепцы, – сказала Мардж, сопровождая мою несчастную провидицу на кухню. – С этим приходится мириться.

Мы с Филом закурили.

– Ну а теперь шутки в сторону, – сказал я так, чтобы девочки не услышали. – Как ты считаешь, здесь что-то не то?

Он пожал плечами.

– Не знаю, Рик, – сказал он. – Совершенно очевидно только одно: это чертовски странно – платить за такое жилье так мало.

– Угу.

Да, подумал я наконец всерьез.

Странно это все.

Следующим утром я остановился поболтать с нашим участковым. Джонсон пешком патрулирует окрестности. Он говорил мне, что в нашем районе имеются банды, сложная дорожная ситуация, да и за детьми необходимо приглядывать, особенно после трех часов дня.

Он славный парень, этот Джо, весельчак. Я каждый раз останавливаюсь с ним поболтать, когда куда-нибудь выхожу.

– Моя жена подозревает, что в нашем доме происходит что-то противозаконное, – сказал я ему.

– И я подозреваю то же самое, – сказал Джонсон чертовски серьезным тоном. – Я невольно прихожу к выводу, что за этими стенами шестилеток заставляют плести корзины при свете свечей.

– Под надзором горбатой старой карги с кнутом, – добавил я.

Он печально кивнул. Потом огляделся по сторонам с заговорщическим видом.

– Но только ты никому не говори, – попросил он. – Я хочу сам раскрыть это дело.

Я похлопал его по плечу.

– Джонсон, – сказал я, – твоя тайна умрет вместе со мной.

– Я тебе так благодарен, – сказал он.

Мы засмеялись.

– Так как поживает супруга? – спросил он.

– Подозревает, – сказал я. – Любопытствует. Расследует.

– Все как всегда, – заметил он. – А значит, все в порядке.

– Точно, – сказал я. – Наверное, пора запретить ей читать журналы со всякой научной фантастикой.

– А что она подозревает? – поинтересовался он.

– Ну… – Я усмехнулся. – Это только предположение. Она считает, что рента слишком мала. Все кругом платят на двадцать – пятьдесят долларов больше, чем мы, как она утверждает.

– Это правда? – спросил Джонсон.

– Ага, – сказал я, тыча его кулаком в плечо. – Но только никому! Не хочу, чтобы об этом пронюхал арендодатель.

И я направился в магазин.

– Я так и знала, – сказала Рут. – Я знала!

Она впивалась в меня взглядом, отгородившись тазом с влажным бельем.

– Что ты знала, дорогая? – спросил я, опуская на стол пачку бумаги, за которой ходил на другой конец улицы.

– Это место просто прикрытие, – сказала она. Она взмахнула рукой. – Ничего не говори, – сказала она. – Просто послушай меня.

Я сел. Подождал немного.

– Да, дорогая, – сказал я.

– Я обнаружила в подвале машины, – сказала она.

– Какие именно машины, детка? Пожарные?

Она сжала губы.

– Ладно, хорошо, – произнесла она несколько раздраженно. – Я видела то, что можно пощупать.

Она действительно имела в виду то, что говорила.

– Но я тоже бывал в подвале, детка, – сказал я. – Как получилось, что я не видел там никаких машин?

Она огляделась по сторонам. Мне не понравилось, как она это сделала. Она озиралась так, словно действительно думала, что кто-то мог притаиться у окна, подслушивая нас.