Наживка для резидента - [45]

Книжнику отвели просторную комнату, скудно обставленную грубой деревянной мебелью. Там не было украшений и ковров, зато лежало полно разноцветных синтепоновых подушек. Из окна открывался благостный вид на склон горы, где пасся скот.

К гостю относились предупредительно, кормили простой пищей с избытком мяса и недостатком хлеба и лепешек. Ему прислуживали женщины с непокрытыми лицами — похоже, к строгим требованиям ислама здесь относились вовсе не строго.

Наверное, трудно найти лучшее место для того, чтобы залечить душевные раны и набраться сил перед новыми испытаниями и свершениями. Но вот только на это у Книжника не было времени. Его тянули в кипящий рядом большой мир недоделанные дела. Ему нужно было выбираться из этой передряги. Поэтому он постоянно задавал вопрос — когда им помогут добраться до Гиджеля. В ответ немой только разводил руками — мол, как только представится такая возможность. Как Книжник понял из объяснений, пока путь к точке его назначения закрыт — на маршруте орудуют банды и идут активные боевые действия. Но их попытаются туда отправить при случае.

Время тянулось медленно, размеренно, без каких-либо событий. Книжник маялся от безделья, его деятельная натура требовала движения или хоть каких-то занятий. Школу в окрестностях с началом войны прикрыли, детей было учить некому, вместе с тем в этом доме грамотность считалась не за грех, а за достоинство. И бывший мулла принялся за обучение детей, с которыми быстро нашел общий язык.

Однажды на ферму начали съезжаться машины с угрюмыми вооруженными людьми. Поднялись галдеж и суета. Встревоженный Книжник попытался узнать, что происходит. Оказалось, что шел сбор боеспособных членов общины со всей округи и даже отдаленных районов. Они планировали вырезать какую-то банду, которая хозяйничала на дороге и не давала спокойно жить местному населению.

Книжник без особого энтузиазма пытался напроситься в компанию, мол, он тоже воин и хочет отплатить за гостеприимство. Но Раджаб на пальцах объяснил, что это не его, а их семейные счеты.

Кавалькада машин умчалась. На ферме остались только женщины, дети и старики. Потянулись тревожные часы ожидания. Книжнику было не по себе от мысли о том, что никто не вернется и он останется здесь единственным сильным взрослым мужчиной…

На рассвете поднимавшееся солнце натужно краснело в небе, будто наливаясь кровью. И под его лучами, ревя моторами, колонна возвращалась.

Машины остановились на просторном, как полковой плац, дворе. Хозяин дома, с окровавленной перевязанной головой, тяжело вылез из джипа. Из кузова грузовичка вытащили прикрытое брезентом тело. Все это происходило почти в безмолвии — лишь звучали команды и короткие реплики. Здесь не любили сотрясать воздух пустыми словами.

Тело положили на землю. У Книжника екнуло сердце. Он подошел ближе. Он до дрожи боялся, что это верный Раджаб.

Один из воинов открыл брезент. И Книжник, коря себя за это чувство, с облегчением, почти с радостью увидел, что это не немой, а тот самый пастух, который встретил их на дороге. Устыдившись своих эмоций, Книжник прошептал под нос слова молитвы, призывая Аллаха принять эту душу в свои чертоги.

Из тентованного кузова второго грузовика тяжело вылез Раджаб. Он прихрамывал, на ноге была повязка из цветастой тряпки, наложенная прямо поверх брюк. Книжник бросился к нему и радостно похлопал по плечам. Его соратник жив. И в самом этом факте уже было счастье.

Вернулось назад меньше людей, чем уезжало. Точнее, трое вернулись бездыханными телами. Книжника удивило, насколько сдержанно восприняли все гибель своих сородичей. Не было обычных для Востока женского плача и причитаний — наоборот, женщины держались строго, только тени легли на их лица.

Книжник ощутил себя полезным, поскольку был немножко сведущ в медицине и с готовностью оказывал помощь раненым. Кому-то пуля пробила предплечье — слава Аллаху, не задев кость. Кому-то поцарапало голову. Немому осколок оставил рану на ноге, но после обработки и перевязки он почти не хромал.

Пока готовились скорбные обряды, Раджаб, уединившись с Книжником, написал ему на листе: «Завтра».

Книжника осенило:

— Мы ждали, пока вы сведете счеты с этими бандитами?

Немой кивнул.

Вскоре выяснилось, что шалившая в окрестностях банда понесла большие потери. Был убит ее главарь, так что долг крови горцы стребовали сполна. Выжившие бандиты на уцелевших машинах навсегда покинули эти края, чтобы найти другие, более пригодные «охотничьи угодья».

— Они будут сейчас грызть всех, кто попадется им на пути, — сказал хозяин дома, которому Книжник вечером перевязывал голову. — Они бешеные псы…

Как немой и обещал, утром к ферме подъехал мятый, невзрачный грузовик, в котором обычно перевозят скот. И в его кузове нашлось место для двоих беглецов.

Ну что ж, тут не до гордости и спеси. На представительский лимузин Книжник не рассчитывал. Главное, чтобы машина была надежна и довезла до места. Ради этого он был готов не только трястись в кузове скотовозки, но и мычать. А надежность ему гарантировали.

Когда машина тронулась с места, Книжник будто стряхнул с себя навеянное этими местами оцепенение. В груди разгорался огонь. Его ждали новые горизонты. И в этот момент он был уверен, что пройдет свой тернистый путь успешно.