Наживка для резидента - [44]

— По операции «Перекресток». — Начальник ГРУ перевел разговор на животрепещущую тему. — Насколько велик шанс, что перебежчика вывезли из Сирии?

— Не знаю, — подал плечами Шабанов. — Вся логика событий за это. Первое, что должны были сделать эти шавки из ЦРУ, — переместить его в безопасное место. А потом уже решать, как его использовать.

— То есть он может сейчас быть в Вашингтоне.

— Вряд ли. Батлеру он нужен под рукой. И он не выпустит его из своих цепких когтей… Я вижу два варианта. Сотников до сих пор на территории Сирии, в лагере ССА, рядом с иорданской границей. Была информация, что он может быть там. И этот вариант надо отработать.

— Смысл его держать там?

— Батлер готовит акцию, и ему нужен перебежчик рядом с будущим местом проведения мероприятий.

— А второй вариант?

— Перебежчик на территории одного из сопредельных с Сирией государств.

— Помнишь, мы обсуждали, что янки его высушат до конца и устроят пропагандистский концерт. Что будет пиар.

— Ну да, — кивнул Шабанов и хмыкнул. — Пиар — это вообще их божество.

— Младший божок у золотого тельца, — кивнул Топилин. — А для раскрутки предателя будет привлечен кто-то из цэрэушной команды. Из тех, кто собаку съел на этом деле.

— Скорее всего, Генри Тейлор.

— Вот и ниточка. Нам остается узнать, куда он навострит лыжи. Там будем искать и Сотникова.

— Это реально? — с сомнением произнес Шабанов.

— У СВР есть подступы к его окружению.

— Засветим нашу операцию перед коллегами из внешней разведки?

— Ничего не поделаешь, — сказал Топилин. — Нам нужны их ресурсы.

— Согласен…

Глава 2

Раджаб вел машину извилистыми дорогами, поднимавшимися в горы и спускавшимися в узкие долины. Горные склоны и холмы густо поросли зеленью. Местами журчали быстрые прозрачные речки. Изредка попадались жилища и фермы, и ни одного городишки или поселка.

Судя по тому, как немой уверенно находил путь, бывал он здесь не раз. Книжник эти места не знал и даже не представлял, что такие пустынные и вместе с тем благодатные пространства имеются в этой стране.

Старенький, но надежный «Форд», подпрыгивая на ухабах, петлял по каким-то совсем заброшенным дорогам, иногда просто по бездорожью. Но главная цель была достигнута. Беглецы миновали стороной все более-менее крупные населенные пункты, прошли мимо оживленных трасс, по которым передвигались боевики.

Раджаб позаботился о том, чтобы бак был полон, да еще в багажнике имелись две полные канистры, так что с горючим проблем не было. Также он предусмотрительно запасся водой в литровых пластмассовых бутылках и простой сытной едой — сушеными фруктами, лепешками, печеньем, шоколадом, — для употребления которой не требуется приготовление и огонь.

Беглецы отдохнули на берегу пустынного озера, окаймленного серыми острыми скалами. В этом месте было как-то неуютно и жутковато, так что Книжник был рад, когда они продолжили путь.

Еще ночью, как только они скрылись от преследователей на безопасное расстояние, немой, остановив машину, нащупал между сиденьями галогеновый фонарик и сложенную вчетверо бумажку, протянул Книжнику. Текст он написал заранее, в нем изложил, куда предлагает держать свой путь. Раджаб утверждал, что они вполне могут добраться на машине до его родственников. У тех можно на время укрыться и получить необходимую помощь.

Скрепя сердце Книжник согласился. Только спросил, горестно вздохнув:

— Эти-то хоть нас не продадут?

Немой уставился на него с изумлением. Сама такая мысль показалась ему совершенно абсурдной.

— Мы не задержимся у них надолго, — произнес Книжник, выключая фонарь. — Нам нужно в Гиджель.

Немой кивнул. Нужно так нужно.

И вот уже который час они колесят по этим заповедным краям…

Почти через десять часов после начала путешествия они встретили на горной дороге пастуха, пасущего внушительное козье стадо. Выглядел он колоритно — в сапогах, заправленной в шаровары рубахе, поверх которой была вышитая узором безрукавка, за спиной висело двуствольное ружье.

Раджаб остановил машину, выскочил из нее и обнял пастуха. Тот что-то заговорил, размахивая руками. И вот «Форд» снова устремился в путь.

Еще через двадцать минут машина остановилась на ферме, состоящей из трех крепких жилых домов, нескольких хозяйственных строений, большого загона для скота и даже машинно-тракторного парка.

Если Книжник понимал что-то в людях, то немого встретили тут с искренней радостью. И на его лице развеялась на миг привычная угрюмость.

Книжника приняли со всем почтением, но тут уже особой радости не было. Он чужак. А чужаков здесь не любили. И счастье чужака, что он пришел с родственником хозяев.

На этой отдаленной ферме не было ни Интернета, ни спутниковой связи, ни радио. Ничего, что позволило бы дать о себе весточку.

Народу было полно. Постоянно мельтешили суровые мужчины, строгие женщины, любопытные дети.

Родственники немого были из диковатых горцев, скорых на поступки и расправу. Такие племенные общины ни в грош не ставили ни законную власть Сирии, ни Халифат. Их предки жили набегами и бандитизмом. Потомки осели на земле, занимаясь сельским хозяйством, но всегда с радостью готовы были расчехлить оружие. Имелась у них своя гордость, свои непоколебимые, не подверженные влиянию времени правила. И Книжнику стало понятно удивление Раджаба при намеке на то, что горцы могут их предать. Такие не предают. Они не разложены цивилизацией, где доблестью считается интриганство, подкуп и подлость. Понятия чести для них болезненны — это ведь вопрос выживания рода в агрессивной окружающей среде.