Найти истину... - [22]
Моисей признавал тот факт, что в условиях завета еврейский народ никогда не будет таким как прежде. Бог прямо заявил им, как следует жить. Он заповедал им отделиться от других народов На земле. Они стали избранным народом. Он также сказал им, что им следует и чего не следует есть. Он определил правила, по которым следует жить. Он запретил следовать законам и обычаям других народов. Они должны были слушаться Его и только Его одного.
Народ Израиля принял эти указания и обещал исполнять их, но затем стал постоянно их нарушать, предаваясь всяческим грехам, включая смешанные браки с неевреями. Установленные Богом правила были понятны всем, однако их нарушали. Каким же образом загладить все грехи и стать на стезю добродетели, приемлемой Богом? Священник Ездра отвечает на этот вопрос:
...Вы сделали преступление, взявши себе жен иноплеменных, и тем увеличили вину Израиля. Итак, покайтесь в сем пред Господом, Богом отцов ваших, и исполните волю Его, и отлучите себя от народов земли и от жен иноплеменных (Ездры 10:10,11).
Я как бы воочию вижу их муки. Тысячи мужчин-евреев женились на нееврейках. У них были дети, и они жили семейной жизнью. Теперь же им было повелено оставить своих жен и детей. Я даже содрогнулся, поставив себя на их место.
Люди, которые услышали слова обращавшегося к ним Ездры, понимали, что тот говорит от имени Господа. Они знали, что означает завет. Они слышали от Бога об обещанных благословениях и проклятиях, и поняли, что выхода нет: покинули своих жен и детей и стали следовать завету Бога.
Вот так обстояли дела с богоизбранным народом. Если они хотели следовать заповедям Божьим, то им предстояло отделить себя от всех других народов мира. Запрещены были физические контакты с неевреями. Нельзя было сидеть с ними за одним столом. Запрещены были и смешанные браки. Разница между евреями и неевреями была огромной.
1. У евреев был один единственный Бог. У неевреев этого не было.
2. У евреев был заключен с Богом завет. У неевреев такого завета не было.
3. У евреев была надежда на приход Мессии. У неевреев такого не было.
4. Евреи были богоизбранным народом. Неевреи им не были.
Неевреи были чужаками. Они были чужими для Божьего народа и чуждыми завета Божьего. Они были беспомощны и не имели надежды на спасение. У них не было Бога.
В последующие тысячу пятьсот лет отчуждение между евреями и неевреями становилось все более ощутимым. Отчуждение рождало подозрение и недоверие, враждебность и страх, злость и ненависть.
И вот пришел Иисус Христос!..
Как-то вечером, сидя у себя в кабинете, я стал задумываться надо всем, что я узнал о завете, и понял, что библейское знание истории еврейского народа не повлияло на меня. Факты остаются фактами. Но как же мне относиться к Иисусу? Какое отношение к завету имел Он?
Вдруг меня осенило. Если заключение завета сопровождалось пролитием крови между сторонами, и Бог требовал от Своего народа обрезания как «знака пролития крови», тогда что же означает обрезание у Самого Бога?
Образ Христа, пронзенного копьем и истекающег о кровью на кресте, возник у меня перед глазами. Я попытался от него избавиться. Но о6р>аэ не исчезал...
Уйти от вопроса было нельзя. Нужно опять приняться за чтение Нового Завета и вплотную подойти к вопросу: является ли Христос Мессией?
9. НАПРЯЖЕННОСТЬ УСИЛИВАЕТСЯ
По мере того, как я напряженно работал, собирая для Джуди доказательства, мне казалось, что Этель становилась более снисходительной ко всему происходящему. Иногда я даже слышал, как, разговаривая, они с Хейди смеялись. Хотя мы и договорились не пытаться оказывать друг на друга никакого влияния в смысле мнений, как-то раз утром, одеваясь, я высказал Этель свое недовольство по поводу ее легкомысленного поведения.
– Вот вы с Хейди занимаетесь анекдотами, а почему бы вам и меня не включить в свою компанию?
– Какими анекдотами?
– Не знаю, какие анекдоты вы там рассказываете. Уж больно много вы с Хейди смеетесь, может и мне расскажите какой-нибудь хороший анекдот?
Этель окинула меня непонимающим взглядом.
– А что, мы тебе разве мешаем?
– Да нет. Просто хотелось посмеяться с вами за компанию!
– Знаешь... – Этель нахмурилась, закрывая комод. – Ну вот, например, о Джудиных детях...
– Каких еще детях? Ведь она даже не замужем!
– О будущих детях. Ты же, надеюсь, не думаешь, что раз она верит в Христа, то станет монашкой!
– Надеюсь, что нет.
– Ну так я говорила Хейди, что Джудины дети вместо того, чтобы петь «Хад Гадья»[27] на Пейсах будут петь «Иисус хочет, чтобы я был солнечным лучом».[28]
– Мне не смешно.
– Вот это мне в тебе и не нравится, Стэн. Ведь из-за того, что Джуди верит в Христа, конец мира не наступит. Вначале я тоже расстроилась не меньше тебя. Да и сейчас мне не нравится все это, но чем больше я читаю о Христе, тем больше мне Он нравится.
– Дело не в этом! – взвился я. – Дело не трудное – любить того, кто помогает людям и хорошо относится к детям. Все дело в том, что именно Христос говорит о Себе.
– Например?
– Например, Я и Отец одно.
– Иисус говорит, что Он Бог.
– Вот именно!
Этель стала наводить на трюмо порядок.
– Во всем, что делает Иисус, нет никакой раздвоенности, – весело заметила она.
«Куда мы ни оглянемся, везде встречаемся с этой колоссальной фигурою, которая бросает от себя длинную тень на все наше прошедшее…» – писал 170 лет назад о Петре I историк М. П. Погодин. Эти слова актуальны и сегодня, особенно если прибавить к ним: «…и на настоящее». Ибо мы живем в государстве, основы которого заложил первый российский император. Мы – наследники культуры, импульс к развитию которой дал именно он. Он сделал Россию первоклассной военной державой, поставил перед страной задачи, соответствующие масштабу его личности, и мы несем эту славу и это гигантское бремя. Однако в петровскую эпоху уходят и корни тех пороков, с которыми мы сталкиваемся сегодня, прежде всего корыстная бюрократия и коррупция. Цель и смысл предлагаемого читателю издания – дать объективную картину деятельности великого императора на фоне его эпохи, представить личность преобразователя во всем ее многообразии, продемонстрировать цельность исторического процесса, связь времен. В книгу, продолжающую серию «Государственные деятели России глазами современников», включены воспоминания, дневники, письма как русских современников Петра, так и иностранцев, побывавших в России в разные года его царствования.
Впервые на русском публикуется дневник художника-авангардиста Алексея Грищенко (1883–1977), посвящённый жизни Константинополя, его архитектуре и византийскому прошлому, встречам с русскими эмигрантами и турецкими художниками. Книга содержит подробные комментарии и более 100 иллюстраций.
Эта книга является второй частью воспоминаний отца иезуита Уолтера Дж. Чишека о своем опыте в России во время Советского Союза. Через него автор ведет читателя в глубокое размышление о христианской жизни. Его переживания и страдания в очень сложных обстоятельствах, помогут читателю углубить свою веру.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Джессика Стоядинович, она же Стоя — актриса (более известная ролями в фильмах для взрослых, но ее актерская карьера не ограничивается съемками в порно), колумнистка (Стоя пишет для Esquire, The New York Times, Vice, Playboy, The Guardian, The Verge и других изданий). «Философия, порно и котики» — сборник эссе Стои, в которых она задается вопросами о состоянии порноиндустрии, положении женщины в современном обществе, своей жизни и отношениях с родителями и друзьями, о том, как секс, увиденный на экране, влияет на наши представления о нем в реальной жизни — и о многом другом.
Впервые выходящие на русском языке воспоминания Августа Виннига повествуют о событиях в Прибалтике на исходе Первой мировой войны. Автор внес немалый личный вклад в появление на карте мира Эстонии и Латвии, хотя и руководствовался при этом интересами Германии. Его книга позволяет составить представление о событиях, положенных в основу эстонских и латышских национальных мифов, пестуемых уже столетие. Рассчитана как на специалистов, так и на широкий круг интересующихся историей постимперских пространств.