Она снова улыбнулась мне.
— Решила, что, если вы намерены начать волноваться из-за меня, то пора это сделать. Мне не нравится, когда вы целыми ночами пропадаете в чужих комнатах.
Я понял, на что она намекает.
Черт побери, неужели она никогда не забудет об этой истории с Лоррейн?
Я показал на бокал в ее руке и поспешил изменить тему разговора.
— Угу, — сказал я, — стащили?
— Вы говорили, что когда бы к вам не приходили люди, вы хотите, чтобы они чувствовали себя как дома. Я поступила так, как мне было сказано, мистер Скотт.
— Неплохо! — воскликнул я.
Она выглядела очаровательно. Видимо, она потратила немало времени, чтобы привести себя в порядок после прибытия сюда, и эффект был потрясающий. Ноги у нее были босые, но она их поджала под себя, на ней было ярко-зеленое платье, которое выгодно подчеркивало все, что у нее было, а было у нее решительно все. Сочетание ее лица с широко раскрытыми невинными глазами и соблазнительного тела вызывало у меня легкое головокружение. Я мог поспорить, что она по-прежнему была без бюстгальтера, всего лишь в крохотных трусиках с кружевами, которые были на ней тогда в “Дезерт Инне”. Те были черного цвета. А какие сегодня?
— Не смотрите так! — приказала она.
Я кашлянул:
— Где мой бокал, а?
Она вскочила с дивана и босиком убежала на кухню, раздались булькающие звуки, и она принесла мне высокий бокал на тоненькой ножке, наполненный до краев.
— Пейте! Вам надо догонять меня, — сказала она.
Я подмигнул ей:
— Постараюсь.
Она снова села на диван и ткнула мне в грудь пальцем с красным ногтем.
— Поскольку вы собираетесь вывести меня в свет, как я выгляжу? Не является ли это платье слишком вызывающим для Лос-Анджелеса?
— Для меня нет.
Она громко рассмеялась. Верно, она меня действительно обогнала в смысле выпивки. Я поднес бокал к губам.
— Вот выпью его и буду готов.
— Работы больше нет? Все сделано?
— На данный момент все. Дело закончено, загадки разрешены. Вы помогли, Коллин.
— Я? Каким образом?
— Своими рассуждениями о разводах, об обязательном шестинедельном проживании в штате, о том, какое странное имя Изабел Бинг, и так далее. Помните, это было в вашей комнате, когда я уговаривал вас разрешить мне потереть вам спину.
Она улыбнулась.
— Помню.
— Вы принимали душ. Я задумался, может ли быть у вас шрам возле... на вашем теле, и я увязал это с вашими разговорами, с мыслью о том, что зачастую мы верим человеку на слово, когда он нам представляется. Именно так обстояло дело с моим клиентом. Так что нет ничего удивительного в том, что он не получил никаких писем. И тут я понял, что у вас нет никакого шрама.
— Мне не ясны ваши рассуждения.
Я усмехнулся:
— Позднее, когда я выяснил, что малютка Изабел имеет соответствующий шрам и обесцвечивает волосы, загадка была решена.
— Кто?
— Миссис Дэнт.
— Откуда вы узнали, что она обесцвечивает волосы?
— Господи, — воскликнул я, — мой бокал пустой!
Я сходил на кухню и смешал другой.
— Отвечайте же! — потребовала она.
— Мне нужно несколько минут, чтобы принять душ и переодеться.
— Да, мы уходим?
Она взглянула на свои часы:
— Вам лучше поторопиться. Уже десятый час. Я специально заранее оделась. Ох, я воспользовалась вашим душем. Вы не возражаете?
— Можете пользоваться решительно всем, что принадлежит мне. Похоже, что мы дальше пойдем по жизни, принимая душ почти одновременно. Выпейте еще. Смешайте два бокала. Этот я уже допиваю.
Она отправилась в кухню, а я — в ванную, разделся и встал под душ. Через минуту она постучалась в дверь.
— Входите! — радостно закричал я.
— У вас пристойный вид?
— Что за странный вопрос? Входите.
Я задернул занавеску, потом из-за занавески показалась белая ручка с бокалом, наполненным чем-то темно-коричневого цвета. Я схватил его, затем набросил себе на плечи махровое полотенце.
— Коллин, скажите мне кое-что, — закричал я. — Когда я впервые увидел вас в баре “Дезерт Инн”, мне ваше лицо показалось одним из самых красивых и одновременно самым невинным, которые я когда-либо встречал. Потом я видел вас совсем другой. Скажите, которая же настоящая?
Я высунул в щель мокрую голову, наблюдая за ней. Она засмеялась, попятилась на один шаг и послала мне воздушный поцелуй, после чего ушла в комнату. Я точно не знал, что это значит, но мне хотелось поскорее выбраться из ванной.
Завернувшись в огромное турецкое полотенце, я направился в спальню за чистым бельем, но остановился, не дойдя до нее, и посмотрел на Коллин.
— Вы оделись!
Ах, какая она была хитрая! Я ответил:
— Конечно. А как в отношении еще одного бокальчика?
— Олл-райт.
Я подошел к дивану и осторожно сел на него. Она принесла питье и уселась рядом со мной.
— Куда вы хотите пойти в первую очередь? — деловито спросил я.
— Что вы предлагаете?
— Сансет Стрип, Мокамбо, рестораны — “Джирс” и “Шинро”. Допивайте свой бокал. Сейчас я буду готов, и мы отправимся. О'кей?
— Идите, приводите себя в порядок. Не можете же вы отправиться в таком виде!
Перед диваном стоял большой кофейный столик с лакированным верхом, испещренный множеством кружков, оставленных стаканами и рюмками. Я поставил свой все еще полный бокал на стол, стараясь, чтобы он оказался точно на одном из кружков.
