Найденыш - [23]

— Что его так рассердило? — спросила Ромейн и тут же спохватилась.

Она поспешно замолчала, крепко сжав губы и приготовившись сочинить какую угодно историю, объясняющую свою осведомленность, лишь бы отвлечь служанку от главного. Но Тэлли была столь взбудоражена, что не заметила этого.

— Он прогнал мага, — свистящим шепотом сообщила она, — он обвинял его в таких вещах… я даже не знаю, как это сказать.

— Скажи, как есть.

— Ох, госпожа, он говорил, что никто не смеет покушаться на его собственность.

— Что? — изумилась Ромейн, — маг присвоил себе какую-то вещь, принадлежащую его величеству? Не может быть!

— Это не вещь, это… — Тэлли не договорила и обернулась.

У нее при этом было такое выражение лица, словно ее застали за каким-нибудь неблаговидным делом.

Впрочем, Ромейн обернулась тоже. Распахнулась дверь и в комнату вошел Меор. Он кивнул на Тэлли и кратко скомандовал:

— Вон.

Служанка вылетела в корридор с похвальной скоростью. Дверь за ее спиной захлопнулась.

Ромейн не нужно было повторять дважды. Она уже видела Меора в подобном состоянии и знала, что следует делать в таких случаях. Поэтому девушка встала и закрыв книгу, сунула ее подмышку.

— Сядь, — коротко взглянул на нее маг.

— Я ничего не сделала, — вырвалось у девушки почти непроизвольно.

Меор снова посмотрел на нее, на сей раз более внимательно и пристально.

— Ты почему-то думаешь, что если я зол, то виной этому лишь твое поведение. Поумерь свой эгоцентризм. Сегодня я зол не на тебя.

— Это редко, но приятно, — съязвила Ромейн.

Помотав, Меор указал ей на стул.

— Сядь, — повторил он, — я хочу с тобой поговорить. И потерпи еще немного.

Девушка села обратно, сложив руки на коленях и выжидающе посмотрела на него.

— Твои дни под моим присмотром закончены, — сказал маг, останавливаясь напротив.

Он положил руки на стол и Ромейн с удивлением заметила, что они слегка подрагивают. С ума сойти, кто это сумел довести его до такого состояния? Неужели, король?

— Ошибаешься, — ответил Меор на ее мысли, — но он тоже постарался.

— Вы опять читаете мои мысли, — прошипела Ромейн, скрипнув зубами.

— Ты не потрудилась их скрыть. Поучись у королевы, у нее это с некоторых гор выходит гораздо лучше.

— Я не понимаю, — девушка с недоумением уставилась на него, — что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, что я больше не придворный маг. Меня прогнали вон десять минут назад, причем велели убираться немедленно. Вот, что я хочу сказать.

На лице Ромейн появилось изумление, глаза стали огромными.

— Что? — переспросила она, — как это?

— До сих пор я не замечал в тебе особенной тупости. Ты что, так и не научилась понимать то, что я говорю? Или я настолько плохой учитель, что каждое мое слово тебе нужно разжевать и в рот положить?

Ромейн показалось, что она спит и видит сон. Такого не могло случиться на самом деле. Меор, невозмутимый Меор стоит сейчас напротив нее и почти кричит, сжав кулаки с лицом перекошенным от избытка эмоций? Она свихнулась. Она точно свихнулась.

— Простите, — сказала она наконец, — я понимаю, что вы говорите. Я только не могу понять, как это возможно.

— Возможно что? — агрессивно бросил Меор, взмахнув рукой.

Огромное кресло, стоявшее у камина, взмыло в воздух и пронеслось через всю комнату, с грохотом упав около стола. Маг рухнул в него и снова перевел глаза, в которых стояла злость, на свою ученицу.

— Что возможно, я спрашиваю?

— Вас не могли выгнать.

— Ты идиотка, — выдал он уже совершенно невозможное.

— Я идиотка, — повторила Ромейн послушно, — так объясните же мне, идиотке, за что вас выгнали. Или, если вы не собираетесь этого делать, скажите, что хотели сказать и перестаньте срывать на мне злость. В том, что вас прогнали, нет моей вины.

— Я знаю, — помолчав, он немного остыл, — извини. И не делай таких больших глаз. Я сказал «извини», ты не ослышалась. Хочешь знать, за что меня выгнали? За то, что я делал неприличные предложения несравненной королеве Оливетт.

Лицо Ромейн стало еще более изумленным, хотя казалось, что дальше уже невозможно. Она захлопала ресницами.

— Ка-акие неп-приличные п-предложения? — от услышанного девушка даже начала заикаться.

— Если подробно, то я склонял ее вступить со мной в связь, угрожая в противном случае наслать на нее чары.

— Но… но ведь это же чушь! — воскликнула девушка, — как мог король решить, что вы…

— Это сказала королева.

— Королева? Она так сказала? Но… но… это ведь неправда.

— Значит, ты ей не веришь? — сощурился Меор, — она лжет, по-твоему? Ты не веришь словам своей любимой королевы?

— Я не знаю, почему она это сказала. Но я не могу себе представить, что вы…

Ромейн замолчала и помотала головой. Дело даже не в том, что у Меора не могло возникнуть таких крамольных мыслей относительно королевы. Просто если б он действительно захотел этого, то сумел бы убедить ее согласиться добровольно. В его распоряжении было много возможностей, в том числе и магических. А запугивать и шантажировать не в его стиле.

— Я этого не делал, — сказал Меор, помедлив, — эта женщина не вызывает во мне никаких эмоций, разве что, неприязнь.

— Но почему? — удивилась девушка, — разве она некрасива?

— Дело не в красоте. Она пойдет на все, чтобы добиться своего. Именно это она недавно и продемонстрировала.