Навстречу неизведанному - [11]

Производство гардемаринов непосредственно в унтер-лейтенанты было редким, а в лейтенанты просто исключением.

На «экзаменациях» гардемаринов часто присутствовал Петр Первый, и он очень придирчиво относился к решению о присвоении очередного чина, считая, что лучше отправить во флот с тем же чипом хотя бы еще на год или более.

В 1721 году состоялось самое многочисленное при Петре Первом производство гардемаринов. Указом от 2 марта «пожалованы в нижеобъявлеиные чины»: 40 человек — в унтер-лейтенанты, в том числе Степан Малыгин и Алексей Чириков, и 129 человек — в мичманы; среди них были Дмитрий Лаптев, Алексей Нагаев, Семен Лаптев и Петр Головин. [25]

По представлению Адмиралтейств-коллегий 1 мая 1723 года Дмитрию Лаптеву и Алексею Нагаеву за лучшие успехи в морских науках досрочно присвоили унтер-лейтенанта, а с 1726 года Дмитрий Лаптев уже назначается командиром корабля. [26] Василию Прончищеву и Харитону Лаптеву 24 мая 1726 года был присвоен чин мичмана. В этом чине они служили на кораблях Балтийского флота и с 1730 года командовали судами, приписанными к Петербургскому адмиралтейству.[27]

В это же время Семен Челюскин, будучи подштурманом, проводил на кораблях практику с гардемаринами по описи отдельных участков прибрежных районов Финского залива.

Великая экспедиция

География привлекала к себе пристальное внимание Петра Первого на протяжении всего его царствования. В обострении интереса Петра Первого к этой науке главную роль играла необходимость решения важных государственных проблем, связанных прежде всего с поисками новых торговых путей, использованием природных ресурсов России, а также с планами приобретения «новых землиц» и охраной территории государства.

Уже в начале своего царствования Петр Первый с большим любопытством относился к «отпискам» сибирских воевод Тобольска, Енисейска и Якутска, где они сообщали о географическом положении своих воеводств. При чтении их чувствовалось, как обширна Россия и как еще мало известно о ее богатствах и географическом положении отдельных районов. Особенно это относилось к северу и востоку Сибири.

Когда разбирались вопросы политики, торговли или государственных границ обширнейшей империи России, протянувшейся от берегов Балтийского моря до Тихого океана, требовались карты, но их зачастую не было, а карты, так называемые «чертежи», составленные по различным «распросным речам» и донесениям воевод, не имели масштаба, градусной сетки и уже никого не удовлетворяли. Руководствоваться этими «чертежами» было трудно, а иногда и невозможно, были необходимы более точные карты. Вот поэтому уже в 1715 году открыли в Морской академии специальный класс для подготовки геодезистов.

Класс этот был невелик, всего тридцать человек, и все моряки-гардемарины знали будущих картографов. Они вместе проходили практику, выполняя съемку побережья Финского залива. Карты нужны были срочно; уже в 1717 году Петр Первый повелевает ежегодно направлять учеников-геодезистов в разные губернии «для определения долготы и широты мест и сочинения ландкарт» [28] с целью составления первой точной карты страны.

С этого года ученики академии часто провожали своих товарищей-геодезистов в далекие малоизвестные края.

В конце 1718 года на границу с Китаем были направлены геодезисты Михаил Игнатьев и Федор Валуев.

Особое задание, которое требовалось держать в тайне, получили геодезисты Иван Евреинов и Федор Лужин. Они выехали из Петербурга в январе 1719 года, имея указ, подписанный лично Петром, где повелевалось обследовать Курильские острова и Камчатку. Им же поручалось узнать, «сошлась ли Америка с Азиею… и все на карте исправно поставить» [29].

Для описи и составления карты Сибири в этом же 1719 году отправили двух геодезистов: Петра Чичагова и Ивана Захарова, позднее — Михаила Гвоздева, Егора Чекина и Григория Путилова, а в 1724 году туда послали Петра Скобельцына, Ивана Свистунова, Дмитрия Баскакова, Василия Шатилова. [30]

Одновременно в губернии европейской России послали партию геодезистов и среди них в Воронежскую — Никифора Чекина. В 1727 году съемочные работы производили уже 70 геодезистов в самых различных провинциях России. В 1734 году некоторых из них откомандировали в распоряжение Беринга. [31]

Развитие географических знаний петровского времени тесно связано с расширением внутренних и внешних торговых связей. Петр Первый придавал особое значение развитию торговли, считая ее главным государственным делом. Стремясь усилить торговлю России с другими странами, Петр всемерно поощрял торговое судоходство на Балтийском море.

В 1724 году в Петербург пришло уже около двухсот иностранных кораблей, а в Ригу еще больше. Немало из них разгружалось в Ревеле и Нарве.

Русские торговые корабли из этих же балтийских портов отправлялись не только в близлежащие прибалтийские страны — Скандинавию, Польшу, германские государства, но и более далекие страны, например в Англию и даже в Венецию.

Но все это было на западе России, а вот на востоке, на Тихом океане, торговля с другими странами еще и не начиналась, хотя уже знали, что где-то там, недалеко от восточных берегов Сибири, лежат Америка, Япония, а южнее Китай и Индия. Надо было искать морской путь в эти страны, чтобы начать взаимовыгодные торговые отношения.