Навстречу друг другу - [21]

— Вон отсюда!

— Почему? Тебе так больно слышать правду? Не тешь себя надеждой, что я стану твоей женой и буду безропотно воспроизводить твое потомство. Хочешь детей? Выбери в жены очередную Петру!

— Уходи! Немедленно! Пока я не наговорил того, о чем мы оба можем пожалеть. — Каждое слово вылетало словно пуля.

Что еще он мог сказать, что ранило бы ее душу сильнее, чем уже выпущенные на свободу слова?

— Должно быть, ты имеешь в виду не слова, а действия? Я должна удалиться, чтобы не провоцировать твоих позорных действий, о чем я впоследствии буду сожалеть.

Она хотела окончательно вывести его из себя, чтобы увидеть, сможет ли этот человек справиться с приступами гнева. Дойдет ли он до применения физической силы, пустит ли в ход свои мощные кулаки, когда воздействие слов перестанет быть эффективным?

— А что ты станешь делать, Леандрос, если я все-таки останусь? Что предпримешь, если я продолжу утверждать, что моего покойного мужа и твою бывшую супругу связывали более тесные, чем дружеские, отношения?

Слова ее метко поразили цель. Выражение его лица становилось зловещим.

— Ты думаешь, что я тебя ударю? Своими ядовитыми намеками ты пытаешься очернить светлую память о Дионе и Петре. Ты думаешь, что этого достаточно, чтобы вывести меня из себя и превратить в чудовище, способное ударить женщину?

— Так достаточно тебе этого или нет? — продолжала подстрекать его Саванна.

— Нет! — старался укротить ее Леандрос. — У меня есть другое оружие. Я смогу сомкнуть твои губы поцелуями. Кажется, они пришлись тебе по душе. Я никогда не смогу причинить тебе физических страданий.

Тело его излучало неистовую ярость, как лампа накаливания излучает свет. Она опорочила его, дискредитировала его репутацию, посягнула на его честь, оскорбила его семью и отказалась взять свои слова обратно. Но он стоял как вкопанный, словно превратился в скалу. Он даже не пытался принудить ее к поцелую. Он просто стоял, а ярость его, как отдельное живое существо, заполняла пространство между ними.

То, что Саванна тщательно прятала в глубине души, вырывалось наружу, и она ответила:

— Я верю тебе.

Он не мог знать, с каким трудом дались ей эти слова.

— Тогда пойми и то, что тебе надо уйти.

Она оставила его одного. И не потому, что боялась превратить ситуацию в неуправляемую, а просто потому, что ей самой было над чем подумать.

* * *

Но как только Саванна вышла из кабинета Леандроса, надежда на уединение и глубокие размышления испарилась. Ева и Нисса рвались обследовать близлежащие окрестности, и в скором времени она уже бродила по узким тропинкам.

Леандрос присоединился к веселой компании, найдя их в саду смоковниц.

— Вы укрылись в моем любимом уголке, в тени фиговых деревьев. — Он улыбался, но эта улыбка была предназначена Еве и Ниссе, а не Саванне.

— Дядя! — Нисса стремглав бросилась ему навстречу. Леандрос быстро подхватил ее на руки, виртуозно подбросил высоко вверх и, ловко поймав, снова опустил на землю.

Он нежно погладил Еву по голове.

— Привет, тихоня. Вы с сестрой любите фиги?

Евины глазки радостно блестели, когда она смотрела на Леандроса.

— Да. Можно попробовать? Они уже созрели?

Он сорвал несколько плодов для детей и обратился к Саванне:

— Хочешь попробовать?

— Нет, спасибо. Это ты просил их называть тебя дядей?

― Да.

Естественно, Ева справилась с лакомством первой. Нисса отвлекалась на пустую болтовню и стрекотала без умолку, не обращая особого внимания, слушают ее окружающие или нет. Ева подошла к Леандросу поближе и дернула его за руку. Саванна не переставала удивляться, как комфортно ее от природы застенчивая дочь чувствовала себя в компании высокого, сильного, едва знакомого ей мужчины.

— Дядя?

— Да, малышка?

— Я устала.

— Тогда мне придется взять тебя на руки.

Ее пространный намек был правильно истолкован, и лицо девочки засветилось ослепительной улыбкой.

— Было бы хорошо.

Нисса сразу же нахмурилась. Она молча наблюдала, как Леандрос водружал маленькое, щупленькое тельце сестры себе на плечо.

— Я думаю, что Ева скоро отдохнет, и тогда ты сможешь взять на руки меня.

Логика у младшей дочери Саванны была потрясающей, и взрослые не могли оставить этого умозаключения без внимания.

— Если ты устала, дорогая, я могу взять тебя на руки, — отозвалась Саванна.

Нисса еще больше насупилась.

— Я могу подождать, пока Евина очередь закончится. — И подтверждая верность своих слов, она поскакала по тропинке, по обе стороны окаймленной ровными рядами красивых фиговых деревьев. Леандрос медленно пошел за ней, тихо переговариваясь с Евой.

Обеспокоенная единодушным признанием, которое завоевал у обеих ее дочерей Леандрос, Саванна решила отстать от компании и медленно плелась позади всех. Как поведут себя дети в обществе Елены и Сандроса? Неужели она ошибалась, когда настаивала на отъезде из Греции? Нужно ли увозить их в Атланту от их многочисленных родственников, которые, возможно, способны окружить их своей любовью?

Сейчас она ясно поняла, почему, в случае передачи иска об опекунстве в суд, Леандрос окажется в более выигрышном положении. Но больше всего ее терзало глубокое чувство вины, что ей ни с кем не удалось завязать крепких дружеских отношений, теплоту которых могли разделять и ее дети.