Навеки моя - [88]

Эри утвердительно качнула головой, все еще задыхаясь после безумного бега. Бартоломью взял ее лицо в ладони и поцеловал с такой нежностью, что у нее на глаза навернулись слезы.

– О Господи, – бормотал он, – я мог лишиться тебя. – Он целовал ее в мокрые щеки, не обращая внимания на то, что они сидели на открытом месте и их мог видеть кто угодно.

– Волк, – сказала Эри, глядя ему в глаза. – Он давно не ел. Можно было ребра посчитать через его шкуру. – Плечом она чувствовала, как быстро стучит его сердце. Ее сердце стучало в том же ритме.

– Ты уверена, что это был волк? Я не видел здесь волков много лет.

Страх Бартоломью прошел, но он не испытывал ни малейшего желания отпускать ее. Эри чувствовала себя слишком хорошо в его объятиях. Слишком спокойно. Она провела пальцем по его чувствительному рту.

– Он был белый с черной отметиной и пушистым хвостом, торчащим вверх. Как ты смог вернуться сюда так быстро? Я чувствовала, что ты там, в лесу, за несколько минут до того, как увидела медведя.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Я не был в лесу уже несколько дней.

– Но кто-то наблюдал за мной. Я спиной чувствовала это. Я думала, что это был ты, но… – ее голос затих. Если это был не Бартоломью, то кто же это был? Эри вздрогнула и почувствовала, что покрылась гусиной кожей.

Бартоломью ощутил, как она вздрогнула, и еще сильнее прижал ее. Он попытался придумать объявление. Если кто-то действительно ходит по лесу, Бартоломью найдет его и изобьет до смерти за то, что он напугал Эри. Но кто? Первым на ум ему пришел ее дядя, но ведь она замужем, и этот человек больше не представляет угрозу. Внезапно он все понял. Он бы рассмеялся, если бы не знал, что Эри все еще слишком напугана, чтобы разделить его облечение.

– Это был не я, маленькая нимфа. Я подозреваю, что это была собака.

– Собака?

– Незадолго до того, как я уехал в Портленд, здесь произошло кораблекрушение. У одного из спасшихся была собака, похожая на волка. Ее хвост торчал вверх. Эта собака – помесь волка, чау-чау и лайки. Эта порода специально выведена, чтобы тянуть сани. Я совсем забыл о ней. Я думал, что она утонула.

– И ты думаешь, что эта собака и прогнала медведя?

– Она, наверное, все это время жила в лесу. И похоже дела у нее не очень, судя по тому, как ты ее описала.

– В лесу полно кроликов и мышей. Ты думаешь, собака не найдет себе пропитание?

– Может и не найти. Если она росла в городе и ее не учили самой добывать себе обед.

– Но почему она все время ходила за мной? Почему она просто не пошла к кому-нибудь домой?

Бартоломью пожал плечами.

– Может, она была ранена. А может, после всего, что с ней случилось – кораблекрушения и всего остального, – она немного побаивается людей. Она живет в лесу уже около месяца.

Эри наклонилась к нему, обдумывая то, что он сказал.

– Собака. Домашняя собака, – пробормотала она и встала. – Я должна найти ее. Она спасла мне жизнь. Я не позволю, чтобы она и дальше страдала.

Бартоломью нежно улыбнулся.

– Я думаю, что с этим проблем не будет. Если это действительно она, ходила за тобой, то все, что тебе нужно, – это позволить ей подойти к тебе.

– Я возьму с собой немного мяса… – Эри сделала шаг по направлению к дому.

– А ты ничего не забыла?

Эри остановилась и озабоченно посмотрела на него:

– О чем ты?

Бартоломью широко улыбнулся:

– Ты же боишься собак!

Она слегка нахмурилась.

– Да, но эта спасла мне жизнь. Она могла напасть на меня сегодня, если бы захотела, и не только сегодня, – если то, что ты мне рассказал, правда, и она действительно наблюдала за мной все это время. Так стоит ли мне ее бояться?

– Наверное, нет. Может, тебе нужно бояться меня, а не собак, – голос Бартоломью становился все более хриплым, а в глазах засветился дьявольский огонек. Он подошел к Эри. Она улыбнулась – она знала и любила этот его взгляд.

– Почему я должна бояться тебя?

– Потому, что во мне просыпается сумасшедшее желание повалить тебя на землю прямо здесь и любить тебя так, как я хотел с того момента, когда я впервые увидел тебя.

Эри оглянулась, и ее улыбка пропала.

– О, Бартоломью, о чем мы думали, когда обнимались здесь, на открытом месте. А что если Хестер увидит нас? Или Сим?

– Мне плевать, даже если нас кто-то и увидит, особенно Хестер. Только честь имеет значение, – прошептал он, нежно касаясь ее лица. – Вот что управляет моей жизнью. Именно она привязала меня к Хестер, а я ведь мог просто отвернутся и пройти мимо. И из-за этого я не взял женщину, которую я люблю, и не убежал с ней, хотя такая возможность у меня была.

Эри просто стояла и смотрела на него. Его слова были произнесены очень тихо. Настолько тихо, что она не знала, предназначены ли они ей или он говорит все это для себя самого. Честь. Какая ирония – именно честь погубила ее отца. Честь, в лице дяди Ксеноса, угрожала ее жизни и заставила бежать в Орегон. Теперь Бартоломью говорит, что эта честь отнимала у нее любимого.

Он посмотрел на нее измученным взглядом и отстранил от себя.

– Иди, возьми немного мяса, маленькая нимфа, пока у меня еще осталось немного чести. Посмотрим, найдешь ли ты своего волка.

Секунду она стояла, не зная что ей делать. Она хотела умолять его отбросить в сторону эту проклятую честь и убежать с ней прямо сейчас. Но это было бы неправильно. Он никогда не сможет жить, если отбросит те принципы, на которых он построил свою жизнь. Они составляли его душу. Он сможет прожить без нее, но ни один мужчина не сможет прожить без чести.