Навь Остров. Территория забытых богов - [4]

— Да нет, мам, не хочу никуда ехать. Путевки сдам, да и на работу выйду. Потом отпуск догуляю. Так лучше будет!

— Постой-ка! — Вступил в разговор отец. — Путевки он сдавать собрался! Не хочешь сам лететь, мы с матерью полетим!

— Ты что удумал, Павел?!

— Цыц! Летим, и все тут! Когда еще такая возможность появится! Надеюсь, ты не против, сын?!

— А что, правильно! — Просветлел в лице Матвей. — Молодец, батя! У вас же с загранпаспортами все в порядке?! Вот и отдохнете. А со мной все нормально будет! Обещаю!

На том и порешили.

На следующий день, с утра, Матвей съездил в турагенство, где переоформил путевки на родителей и собирался, было, позвонить в банк, что б сообщить, что прекращает отпуск и выходит на работу. Но тут появился почтальон, вручивший заказное письмо на имя матери. Оно было напечатано на обычном стандартном листе из низкосортной бумаги и сообщало о том, что в таком-то селе такого-то района, такой-то области, такого-то числа скончалась гражданка Макарова Мария Силантьевна. В сельсовете хранится заверенное у нотариуса завещание, по которому все свое движимое и недвижимое имущество умершая завещала ей — Поляковой Нине Егоровне. Наследнице предлагалось прибыть по указанному адресу для оформления всех необходимых документов.

— Ну вот, слетали на Кипр. — Вздохнула мать. — Нужно ехать. Ничего не поделаешь.

— Погоди, мам, а что это за Мария Силантьевна такая. Что-то я про нее ничего не слышал. И кто она тебе?

— Тетка моя, двоюродная. Я ее и сама-то пару раз всего видела. Один раз — в детстве. У нее муж был, веселый такой дядька, красавец. И сын был, чуть постарше меня. Потом случилась беда какая-то. Уж и не знаю, что там произошло, но и муж, и сын ее погибли. Подробностей не помню — малая совсем была. Как рассказывали родственники, умом она тронулась, нелюдимая совсем стала, и все не могла поверить, что нет их больше, искать все ходила.... Да и не мудрено, с бедой то такой. Потом уже, когда мы с отцом женились, на свадьбу ее пригласили. Никто и не думал, а она взяла, да приехала. Тут уж все с теплотой к ней, вниманием окружили, но она так и просидела в уголочке всю свадьбу, иногда только грустно улыбаясь. А перед тем, как уехать, подошла к нам, еще раз поздравила, поблагодарила за прием и подарила мне сережки золотые, ну те — с яшмой которые, а жениху, отцу твоему, то бишь — перстень серебряный с каким-то золотым рисунком, или знаком. Только отец его не носил совсем — не его размер. Да я тебе сейчас покажу.

Мать сходила к себе в спальню и принесла шкатулку, в которой, среди всяческих золотых и серебряных украшений лежал и упомянутый перстень. Ничего особенного в нем не было, только вместо камня были искусно вставлены несколько прямоугольных кусочков золота, разной высоты и размера, вместе составляя какой-то знак, чем-то похожий на иероглиф.

— Померяй, Моть, может тебе подойдет?

Матвей надел перстень на безымянный палец левой руки, и он сел, как говорится — «как влитой».

— Ой, смотри, Паш! Он ему как раз! Может, отдашь Мотьке перстень?!

— Да ради Бога! — Буркнул отец, не отрываясь от газеты. — «Чем бы дитя ни тешилось, ....!»

— А что, прикольная вещь. Спасибо, мам, пап! Только вот что я подумал, родители. Вы, все же, летите отдыхать. А оформлять наследство я за тебя поеду, мам. Хорошо, что не успел на работу позвонить.

— Молодец, сын, верно скумекал! Займешься делом, отвлечешься от хандры своей. — Одобрил решение Матвея старший Поляков.

— А как же это возможно, сынок? — Как всегда засомневалась мать.

— Да все просто. Я сейчас звякну Звягинцеву, и он быстренько сварганит доверенность на меня.

Алексей Звягинцев, одноклассник и лучший друг Матвея, вот уже два года работал в нотариальной конторе. Он лично приехал в квартиру к Поляковым и должным образом оформил необходимые документы.

Через пару дней Матвей отвез родителей в аэропорт и сразу стал собираться в поездку. На обратном пути из «пятерочки», где прикупил продуктов в дорогу, у самого подъезда встретил Алексея.

— Привет, старик! — Как обычно поприветствовал он друга. — Ты что — на хозяйстве остался? Родителей-то проводил?

— Утром на самолет посадил. Прилетели уж, наверное, обещали позвонить, как до гостиницы доберутся. А я вот — за харчем ходил, завтра раненько помчусь мамино наследство окучивать. Нужно еще машину проверить, подшаманить кое-что, по мелочи, бензин....

— Погоди, погоди, Мот! — Перебил Звягинцев. — Я как раз к тебе с этой темой! Ну, ты долго будешь держать друга у порога?! Я, между прочим, не с пустыми руками!

Через пять минут молодые люди сидели на кухне и попивали виски, которые принес Алексей.

— Послушай, о дитя счастливой наследницы, у меня есть к тебе деловое предложение. Как ты смотришь на то, что бы я поехал с тобой?

— То есть? Не понял!

— Что тут не понятного? Я хочу поехать с тобой, как говорится — за компанию! Нет, если ты против, то я....

— Да не против я! — Поспешил успокоить друга Матвей. — Просто, не понимаю — зачем тебе это нужно? Трястись полтысячи верст по дорогам, большую часть которых и дорогами то назвать трудно! Так — направления!

— «Трястись» — это применительно к твоей тарантайке. А если на моей «ласточке» ехать, то вся поездка превратится в приятное и увлекательное путешествие!