Наука плоского мира IV: Судный день - [16]
Хотя различия между бенфордскими мировоззрениями довольно глубоки, с ними вполне можно смириться, пока две точки зрения не вступают в открытое противостояние. Проблемы возникают, когда оба мировоззрения применяются к одному и тому же явлению. В этом случае они могут вступить друг с другом в конфликт, а интеллектуальные конфликты способны превращаться в конфликты политические. Шаткие отношения между наукой и религией наглядный тому пример. Видимый конфликт можно разрешить безболезненным путем; к тому же ученые нередко оказываются религиозными людьми, но лишь немногие из них воспринимают библейские слова буквально. Тем не менее, традиционные способы мышления, принятые в науке и религии, принципиально отличаются друг от друга, и даже непреклонные сторонники социального релятивизма склонны испытывать неловкость, утверждая, что никакого серьезного конфликта на самом деле нет. Классификация Бенфорда объясняет, почему.
Религиозные объяснения мира большей частью ориентированы на человека. Они наделяют мир предназначением, человеческим качеством; они возносят человека на вершину творения; животные и растения, с их точки зрения, это ресурсы, помещенные на Землю ради блага человечества. Для объяснения человеческого интеллекта и воли они вводят такие понятия, как душа или дух, несмотря на то, что в теле человека таких органов нет, а отсюда недалеко и до загробной жизни, существование которой не подкрепляется эмпирически, а целиком основано на вере. Так что в столкновениях науки и религии, происходивших на протяжении всей истории, нет ничего удивительного. Сторонники умеренных взглядов с каждой из сторон всегда осознавали, что в определенном смысле подобные столкновения не были вызваны необходимостью. Когда мы смотрим на события прошлого спустя достаточное большое время, понять, из-за чего разгорелся спор, часто бывает непросто. Однако на тот момент эти принципиально разные точки зрения просто не могли примириться друг с другом.
В этом контексте крупнейшим полем битвы стала сама жизнь. Поразительный мир живых организмов: Жизнь с большой буквы. И особенно человеческое сознание. Нас окружает жизнь, мы сами живые существа, обладающие сознанием и все это кажется нам до ужаса непостижимым. Тридцать тысяч лет тому назад некоторые люди умели вырезать довольно реалистичные фигурки животных и людей из костей или слоновой кости, но даже сегодня никто не знает, как вдохнуть жизнь в неодушевленный предмет. Более того, само представление о жизни как о некой субстанции, которую можно «вдохнуть» в неодушевленный предмет, во многом лишено смысла. Живые существа не появляются на свет, благодаря оживлению своих мертвых аналогов. Это понятно тем, чье мышление ориентировано на Вселенную, однако сторонники человекоориентированной точки зрения часто воспринимают живой организм и особенно тело человека как мертвую материю, оживленную обособленной и бестелесной душой или духом.
Доказательство, разумеется, заключается в том, что мы регулярно наблюдаем обратный процесс. Когда кто-то умирает, жизнь как будто бы покидает тело, превращая его в труп. Куда же она уходит?
Конечно, наука не до конца понимает, как возникает наша личность и сознание, но она вполне уверена в том, что личность это следствие структуры и поведения мозга, находящегося внутри тела и взаимодействующего с окружающим миром и, в первую очередь, с другими людьми. Личность развивается по мере развития человека. Это не сверхъестественная сущность, которая попадает в тело в момент зачатия или рождения и обладает собственным независимым бытием. Это процесс, который в живом человеке осуществляется самой обыкновенной материей; когда человек умирает, этот процесс останавливается. Он не обретает новую жизнь где-то за пределами обыкновенной Вселенной.
Идея души приобретает смысл в человекоориентированном мировоззрении. Но если мы придерживаемся ориентации на Вселенную, душа становится похожей на категориальную ошибку философии. За сотни лет изучения человека не было найдено ни одного убедительного научного свидетельства в пользу существования души. То же самое касается и всех сверхъестественных составляющих любой религии, известной человечеству. Наука и религия могут сосуществовать в мире, и это, пожалуй, лучшее, на что они способны. Но до тех пор, пока в религии остается место для сверхъестественного, эти принципиально разные подходы к пониманию мира примирить не удастся. Когда же фундаменталисты пытаются подорвать авторитет науки из-за того, что она противоречит их убеждениям, они навлекают дурную славу на собственную веру и разжигают ненужные конфликты.
Но несмотря на опасность злоупотребления человекоориентированным мышлением, мы не сможем осознать свое место в окружающем мире, ориентируясь только лишь на Вселенную. Этот вопрос сам по себе ориентирован на человека, а наши взаимоотношения со Вселенной включают в себя обе точки зрения. И хотя Вселенная состоит из семнадцати фундаментальных частиц, именно способы их объединения в системы в сочетании с поведением этих систем, делают нас такими, какие мы есть.
