Наука мудрости - [13]
Они увидели протест
Вы едете по улице и видите впереди группу полицейских, которые пытаются обуздать пикетчиков перед входом в клинику репродуктивной медицины. Кажется ли вам, что полиция перегибает палку, пытаясь ограничить право пикетчиков на свободу собраний? Или сами протестующие перешли грань дозволенного и теперь требуется аккуратное вмешательство сил правопорядка? Одно замечательное исследование, проведенное профессором права Йельского университета Дэном Каханом с коллегами, демонстрирует, насколько ответ на эти вопросы будет зависеть от ваших политических взглядов. Заметьте, дело не только в том, что ваши политические предпочтения наверняка влияют на ваше мнение о действиях полиции и протестующих. Они влияют и на то, что вы видите, как вы будете описывать их действия.
Команда Кахана показала испытуемым фрагменты съемки реального столкновения между пикетчиками и полицией в Кембридже, штат Массачусетс, в 2009 году [3]. Половине участников было сказано, что демонстранты протестуют перед центром репродуктивной медицины против доступности абортов; другой половине сказали, что протест направлен против закона, не разрешающего службу в армии открытым гомосексуалам и известного под названием «Не спрашивай, не говори»**, и дело происходит перед призывным центром на территории студгородка. Все испытуемые предварительно заполнили несколько анкет, определяющих их политические ценности и установки, и поэтому исследователи имели хорошее представление об их вероятном отношении — позитивном или негативном — к протестам против права на аборт и протестам против закона «Не спрашивай, не говори».
Участники эксперимента с разными политическими взглядами по-разному «увидели» поведение протестующих и полиции. Среди сторонников репродуктивных прав женщин три четверти видели, что протестующие блокируют доступ к клинике, и только четверть с противоположного конца политического спектра видели то же самое. Когда же испытуемые думали, что события происходили перед призывным центром, распределение суждений между консерваторами и либералами поменялось. Три четверти более консервативных респондентов (они одобряли закон, ограничивающий права открытых гомосексуалов) видели, что протестующие блокировали доступ к центру, в отличие от всего лишь 40% с другой стороны спектра. Аналогичное расхождение в восприятии было отмечено, когда участников спросили, видели ли они, что протестующие кричат в лицо тех, кто пытается пройти в медицинский — или в призывной — центр***. [4] Исследователи не просили участников эксперимента обсудить результаты между собой. Нам жаль, что этого не произошло. Было бы интересно и поучительно увидеть, как испытуемые отреагировали бы на явную разницу в оценках «увиденного» их собственными глазами. Нам не привыкать общаться с людьми, чьи ценности и мнения отличаются от наших, и хотя обсуждение этих разногласий не самое приятное занятие, оно, как правило, остается в рамках приличий, и мы, как правило, стараемся отнестись к другим с пониманием. Однако когда разногласия касаются того, что мы считаем «фактами», разговор переходит на повышенные тона и про приличия часто никто не вспоминает.
Тенденциозность в восприятии консенсуса
Под занавес фильма «Звездный путь 3: В поисках Спока» после попыток героев со звездолета «Энтерпрайз» на протяжении полутора часов добыть тело покойного вулканского друга Спока, чтобы похоронить надлежащим образом на его родной планете, воскрешенный Спок с благодарностью говорит: «Вы вернулись за мной». В ответ Джеймс Кирк, капитан «Энтерпрайза», с приличествующей скромностью отметает героизм со своей стороны заявлением: «Вы сделали бы для меня то же самое».
Здесь у нас, на Земле, подобное убеждение («вы бы сделали то же самое»), на удивление, очень распространено. Мы наблюдаем его всякий раз, когда берут интервью у случайного прохожего, только что проделавшего прямой массаж сердца, спасшего утопающего ребенка или ринувшегося в горящее здание, чтобы вынести пожилого человека. «Любой на моем месте сделал бы так же» — таков обычный ответ. Мы наблюдаем его и на противоположном конце морального спектра, когда виновные начинают оправдывать свои проступки. В ходе расследования, которое конгресс проводил в 2005 году в связи с допинговыми скандалами в Главной лиге бейсбола, Марк Макгвайр, один из спортсменов, признавшихся в употреблении допинга, заявил: «На моем месте любой, перед кем открывались бы подобные перспективы, сделал бы то же самое» [5]. Это исходное допущение настолько общепринято, что хип-хоп-трио Naughty by Nature взяло его в качестве названия песни: Would’ve Done the Same for Me («Сделал бы для меня то же самое»).
Но насколько верно такое допущение? Или все дело в наивном реализме, который заставляет нас переоценивать убеждение, что другие разделяют наши взгляды и поведенческие установки? Да, именно в нем все дело! В людях крепка вера в то, что они видят вещи такими, какие они есть, что их убеждения, предпочтения, реакции — это результат, по сути, ничем не опосредованного восприятия объектов, явлений и проблем, а значит, другие разумные люди должны приходить к тем же выводам, если им доступна та же информация. Этот на первый взгляд логичный вывод порождает явление, которое Ли со своими коллегами окрестил «эффектом ложного консенсуса». Люди, как правило, считают, что в отношении их убеждений, мнений, поступков существует более широкий консенсус, чем это есть на самом деле. Точнее говоря, люди, которые имеют некоторое мнение или предпочтение, склонны полагать, что оно более распространено, чем полагают люди, чье мнение или предпочтение противоположно [6].
