Наука Креста. Исследование о святом Хуане де ла Крусе - [96]

Такие резкие слова внушает святому болезненная забота о душах. Христос искупил души Своими страданиями и смертью, каждая из них бесконечно дорога Ему и Его верному ученику. Создать избранным душам те условия, при которых рука Господня могла бы спокойно довершить свою работу, – в этом была цель реформы. Мы знаем, какие страдания Хуан с радостью принял, когда этому делу Господа грозила опасность от внешних врагов. Возможно, его душа страдала еще больше, когда внутри реформированного ордена возник дух, подвергающий опасности дело Господа в самих душах.

Опасность приходила с разных сторон: о. Иероним настаивал на активной деятельности в миссиях. У Хуана не было недостатка в духе апостольства в языческих землях. Его сильно волновало, что «наш истинный Господь и Бог» еще не известен почти во всех частях света и Его знают только в одной крохотной части. Но он не желал никакой внешней деятельности за счет сосредоточенности. Николас Дориа представлял другую противоположность: он хотел одиночества и покаянной строгости, но исходил из того, что этот идеал должен быть четко и строго определен, что противоречило духу святой матери и ее первого помощника, противоречило самому Духу Божьему, Который веет, где хочет. Тереза сама очень страдала от недостаточного понимания неопытных наставников и исповедников, потому в конституции предписала своим дочерям свободу высказывания с духовниками, к которым они будут испытывать доверие. Николас Дориа хотел отнять у них эту свободу. С 1585 г., будучи провинциалом, наделенный большими полномочиями из Рима, он ввел централизованную конституцию и генеральный совет, который должен был назначать настоятелей, проповедников и исповедников. Вместе с духовными дочерьми Терезы Анной и Марией св. Иосифа и со старыми друзьями реформы Луисом де Леоном и Домиником Баньесом Хуан боролся за наследство святой основательницы. Это были и его дочери, за внутреннюю жизнь которых велась борьба. В Авиле, Баэсе, Караваке, Гранаде и Сеговии под его чутким присмотром, нежной и строгой рукой распустились прекрасные цветы во многих душах, как он описал то в своем «Свадебном песнопении». И разве могло не показаться ему крушением труда всей его жизни то, что град преследований обрушился на его райский сад?

На капитуле в Мадриде Хуан, верный своим основным принципам, со всей определенностью выступил против провинциала: «Если никто не отваживается указать настоятелям или внести возражения там, где они необходимы… если не решаются возражать те, кто имеет влияние и обязан делать это по закону любви и справедливости… то орден можно считать погибшим…».

За это у Хуана были отняты все должности, а тем самым и вся власть как-то помочь с помощью внешнего вмешательства. Преследователи имели целью опорочить его репутацию и получить основания изгнать его из ордена. Он сохранял совершенный душевный покой. Теперь стало очевидно, что его просьба страдать и быть презираемым ради Господа была истинной; что это были не пустые слова, когда он писал, что Христос совершил более всего, будучи на Кресте. По свидетельству о. Елисея Мученика, однажды, разбирая отрывок из апостола Павла: «Признаки апостола оказались перед вами всяким терпением, знамениями, чудесами и силами» (2 Кор 12, 12), он заметил, что апостол ставит терпение перед чудесами. «Тем самым он хотел сказать, что терпение является намного более верным знаком апостольства, чем воскрешение мертвых. И я могу заверить, что св. Хуан был в этой добродетели настоящим апостолом, ибо все тяготы, которые обрушивались на него, переносил с неподражаемым терпением и покорностью. А они были так ощутимы, что могли бы снести ливанские кедры».

Ясное представление о том, что происходило в душе у святого, дают его письма с капитула в Мадриде, после того как он был обойден на всех выборах. Матери Анне Иисуса он писал 6 июля 1591 г.: «Даже если дела и не приняли тот оборот, которого Вы желали, все же Вы должны быть утешены и благодарить Бога от всего сердца. Ибо такова была Его воля, а потому для нас всех это самое лучшее. Нам только необходимо подчинить нашу волю Его воле, чтобы нам казалось все так, как оно есть на самом деле: неприятные вещи представляются нам плохими и отвратительными, даже если они хороши и полезны. А эта вещь отнюдь не такова ни для меня, ни для кого-либо еще, ибо что касается меня, то мне она видится в высшей степени благословенной: освобожденный от заботы о душах, я могу, если хочу, наслаждаться миром в благодати Божией, одиночеством и прекраснейшим плодом забвения самого себя и всех вещей. Для остальных это также хорошо… ибо они останутся свободны от заблуждений, в которые они могли бы впасть из-за моей нищеты…».

В то же время святой направил Марии Рождества, духовной дочери матери Анны, которая тогда была настоятельницей в Сеговии, просьбу: «Вы не должны сокрушаться по моему поводу, дочь моя, ибо и я не огорчаюсь. Что меня огорчает, так это то, что вину приписывают невинному. Ибо эти вещи происходят не от людей, но от Бога, Который знает, что хорошо для нас, и все направляет для нашего блага. Не думайте ничего иного, кроме того, что все от Бога. Вложите любовь туда, где ее нет, и Вы сможете почерпнуть из этого любовь…».