Наука и жизнь, 2000 № 01 - [33]

Однако научному познанию не присуща благоговейная дистанция. Дело антропологов — брать циркуль в руки и измерять, измерять и измерять. Конечно, можно понять боязнь музейных работников, защищающих кости наших древнейших предков от нашествия исследователей, идущих вереницей. С каждым прикосновением к этим ценнейшим экспонатам утрачиваются частицы их вещества. Накапливаются царапины, поверхность памятника шлифуется, и, наконец, наука лишается его — и все оттого, что сотни ученых проводят одни и те же измерения, проверяя свои выводы и гипотезы.

А между тем проблем удалось бы избежать, если бы ученые могли получать нужные им «объекты» исследования с помощью клавиатуры компьютера. Точность современных виртуальных моделей очень высока. Пользуясь иллюзорной трехмерной картинкой, ученые смогут измерять, анализировать и реконструировать, словно перед ними лежит подлинный череп какого-нибудь «человека умелого». Со временем — ив этом можно не сомневаться — такой банк данных будет создан, доступ к нему получит любой антрополог, где бы он ни работал — в Нью-Йорке, Найроби или Москве. В этом банке данных будут храниться все африканские, европейские и азиатские ископаемые останки гоминидов — точнее, их изображения, в полной мере заменяющие подлинник. Наука станет виртуальной, что во многом облегчит работу ученых и будет способствовать новым, неожиданным открытиям.

У КАЖДОГО КОМПЬЮТЕРЩИКА ПОЯВИТСЯ СВОЙ АКРОПОЛЬ

Когда ученый интерпретирует найденный во время раскопок объект, он, скорее, руководствуется своим опытом, знаниями и фантазией, нежели тем, что обнаружил. Или, говоря иными словами, археолог находит то, что ожидает найти. Появление виртуальных музеев, надеется профессор Кембриджского университета Ян Ходдер (в Чатал-Хойюке он ведет раскопки с 1993 года), поможет преодолеть кастовость археологии и разрушит застылые научные догмы. Проблема здесь та же, что и в антропологии. Пока что доступ к научным экспонатам имеет лишь узкий круг экспертов, которые невольно оказываются заложниками собственных научных представлений. Их мысль вертится вокруг одних и тех же идей. Теперь, когда каждый увлеченный древностью человек, сидя перед экраном компьютера, может спокойно и внимательно осмотреть любой обнаруженный объект, следует ожидать появления множества новых идей и гипотез. Как бы ни были спорны теории дилетантов, они, по мнению американского археолога, послужат хорошим импульсом для серьезных ученых.

Оживить и сохранить прошлое в виртуальном режиме — главная задача как антропологии, так и археологии. Бег времени неумолим. И, может быть, лишь усердие компьютерщиков спасет для наших потомков многие современные памятники, которые еще будут разрушены стихией, слепой человеческой страстью к войне или даже чрезмерными стараниями ученых.

Приведу недавний и очень наглядный пример. Мы можем охранять памятники прошлого от наплыва туристов, вывешивая повсюду таблички и вводя неумолимые запреты, можем охранять экспонаты от ретивого пыла ученых, помещая те в сейфы. Однако подчас все меняется в один миг. Когда итальянская фирма «Инфобайт» (кстати, она и воссоздала Колизей) приступала к виртуальному воплощению знаменитой базилики Сан-Франческо в Ассизи (XIII век), никто и не подозревал, что простое «развлечение» вскоре станет насущной и в то же время горькой необходимостью. В сентябре 1997 года в умбрийском городе Ассизи произошло сильное землетрясение. Последствия его для прославленной базилики были катастрофическими. Рухнули части ее свода, украшенные фресками. Часть великолепных работ Джотто (1267–1337) и Чимабуэ (1240–1302) полностью уничтожены. Они погибли навсегда. И все-таки — этим мы обязаны виртуальным археологам — можно и впредь заходить в нетронутую стихией базилику и любоваться шедеврами Проторенессанса. Компьютерный мир не содрогается от земных катаклизмов. Искусство принадлежит виртуальности.

Сам Ян Ходдер и его немецкие коллеги лелеют грандиозную мечту. Им хочется воссоздать на экране все, что когда-либо было построено нашими предками. Стонхендж и гробницу египетской царицы Нефертити, Помпеи и афинский Акрополь, храмы майя и японские усыпальницы императоров… Их последователям останется разве что воскрешать в иллюзорном мире людей, когда-то населявших наш бренный мир, и животных, в нем обитавших, благо все их останки будут столь же тщательно сберегаться в другом — опять же виртуальном — банке данных.

* * *

Кто знает, со временем весь мир, возможно, сузится до размеров одного крохотного носителя информации — не важно, как он будет называться. Все памятники прошлого и настоящего скроются в недрах этой непомерной «компьютерной книги». А человек будущего — будь то ученый или профан, беззастенчиво проникающий в недоступный прежде храм или дворец, — превратится в спокойное и безвольное существо, целыми днями взирающее на экран монитора и блуждающее из одной эпохи в другую, с одного континента на другой.

Во всяком случае мир призрачной реальности станет таким же полноценным, каким для кабинетных ученых XVII или XVIII века был мир их библиотек. В этом застывшем мире, мире вечных и неизменных экспонатов, будут длиться все те же события, те же однообразные «ночь, улица, фонарь, аптека», на которые с одинаковым восторгом первооткрывателей примутся глядеть поколения наших потомков — с тем же восторгом, с каким взирают на них наши современники, уже сейчас любующиеся прошлым по Интернету.