Наука джунглей - [32]

Жаль, что я не видел, как он добежал до пункта своего назначения. Индийцы — большие умельцы рассказывать байки о своих приключениях, и рассказ моего приятеля о том, как он спасся из лап сумасшедшего англичанина, наверняка мог привлечь немало слушателей. Бахадур видел все со своего «насеста» и, присоединившись ко мне, сказал: «Этому человеку много лет будут рады у всех бивуачных костров. Но никто не поверит в его историю».

Если условия неблагоприятны для того, чтобы подобраться к так называемым опасным зверям на расстояние выстрела, чаще всего их выгоняют из зарослей, пользуясь услугами слонов или загонщиков либо тех и других вместе. Три таких охоты живы в моей памяти. Они стоят того, чтобы их описать хотя бы потому, что первые две были организованы с минимальным числом участников, а третья преподнесла мне урок, при воспоминании о котором у меня и сегодня замирает сердце.

Случай первый

Робин, наш шпрингер-спаниель, и я отправились как-то утром прогуляться по пожарной просеке в полумиле к западу от моста через реку Боар. Робин бежал впереди. У места, где наша малохоженая тропка пробегала между чахлой порослью травы, он вдруг остановился, принюхался и оглянулся на меня через плечо. Подойдя ближе, я не увидел никаких следов и знаком показал, чтобы Робин шел по запаху, который уловил. Он с готовностью повернул налево, добежал до края просеки и снова тщательно обнюхал траву. Затем он снова быстро на меня оглянулся, как бы говоря: «Все точно, я не ошибся». После этого Робин нырнул в траву, доходившую здесь до восемнадцати футов. Шаг за шагом пес шел по запаху, пока ярдов через сто, там, где была небольшая впадина с влажной землей, я увидел, что Робин преследовал тигра. Обследовав траву вдоль утоптанного места, он обнаружил пятно крови. По опыту, который я приобрел, выслеживая подраненных кем-то зверей, знаю, что пятна крови на следе тигра могут быть тревожным знаком. Однако в данном случае опасения могли быть излишними, так как кровь была явно свежей, а выстрелов в этой стороне в то утро слышно не было. Значит, тигр просто волок за собой тушу оленя или большой свиньи. Еще чуть дальше был участок, густо поросший клеродендронами и занимавший площадь около пятидесяти ярдов, дойдя до которого Робин снова остановился, ожидая дальнейших инструкций.

Я опознал тигра по отпечаткам его лап на мокрой земле. Это был крупный зверь, устроивший себе логово в густых зарослях на противоположном берегу реки Боар, тот самый, который доставил мне немало неприятностей с тех пор, как тремя месяцами раньше мы спустились с гор. Две дороги и одна просека, по которым мы с Мэгги имели обыкновение прогуливаться по утрам и вечерам, проходили как раз через эти заросли, и несколько раз, когда я отсутствовал, пути Мэгги с Робином и этого тигра пересекались. И всякий раз зверь обнаруживал все меньшую готовность уступить путь. Дело дошло до того, что Робин уже не мог считать, что Мэгги в безопасности, когда находится на дороге без меня, и категорически отказывался сопровождать ее дальше моста. Опасаясь, что однажды может случиться непоправимое, я решил при первой возможности застрелить тигра, и теперь этот самый зверь залег рядом со своей жертвой в зарослях. Вот она, возможность, которую я ждал. Робин шел за тигром по ветру, а я, сделав широкий полукруг, подобрался к клеродендронам с противоположной стороны. Когда между нами было ярдов тридцать, Робин остановился, поднял морду, понюхал воздух, несколько раз мотнул головой вверх и вниз и снова посмотрел на меня. Отлично. Тигр в логове. Мы вернулись на просеку и зашагали домой.

После завтрака я послал за Бахадуром. Рассказав ему о тигре, я попросил его разыскать двух наших арендаторов — Дханбана и Дхарманада. Оба они были надежные парни в том смысле, что могли точно выполнять указания и умели лазать по деревьям не хуже нас с Бахадуром. К полудню они поели и пришли к нашему коттеджу на совещание. Убедившись, что в карманах у них нет ничего, что могло бы греметь, заставив их снять обувь и вооружившись винтовкой калибра 400/450, я отправился в путь. Индийцы знали лес не хуже меня, и когда я объяснил им, где залег тигр и что они должны делать, они охотно согласились выполнять приказания. Я хотел рассадить всех троих на деревья с трех сторон от зарослей, а сам караулить зверя с четвертой. Бахадур должен сидеть на дереве напротив меня. По моему сигналу — крику леопарда — он начнет постукивать по ветке. Если тигр направится не в мою сторону, ближайший к нему человек должен захлопать в ладоши. Главное, сохранять тишину, потому что между людьми и тигром было около тридцати — сорока ярдов и малейший шум на подходе к выбранным деревьям или во время подъема мог испортить все дело. Усадив Дханбана и Дхарманада на землю там, где Робин впервые учуял запах, я вначале проводил Бахадура и посадил его на дерево, стоящее в двадцати ярдах от зарослей и напротив того места, где решил засесть сам. Затем, по очереди, я отвел обоих мужчин на их места слева и справа от Бахадура. Все трое видели друг друга, и сверху им был хорошо виден участок клеродендронов и они могли следить за любыми перемещениями зверя, но от меня их закрывала полоса деревьев. После того как последний из моих помощников бесшумно разместился на дереве, я вернулся на просеку и прошел по ней сотню ярдов до того места, где она пересекалась с другой, опоясывающей подошву длинного низкого холма. Эта вторая просека и была границей зарослей с четвертой стороны. Напротив дерева, на котором засел Бахадур, по склону холма сбегал мелкий и узкий овраг. В нем водилось много дичи, и я был уверен, что потревоженный тигр направится сюда. На правом краю оврага, ярдов на десять возвышаясь, стояло большое дерево джамун.