Научная фантастика. Возрождение - [285]

— Ну да, мне рассказывали. Что-то вроде искусственного интеллекта. На бумаге, может быть, и гладко, но в реальной жизни ни за что не сработает.

— Верно, а сейчас еще и незаконно. Правда, засечь такое непросто. Но допустим, ты ведешь экономическую войну и думаешь, как это лучше сделать. И вот наконец удалось вырастить супернож — такой, что ни одному человеку даже и в голову не придет. Потому что нож рос в совершенно чужой среде, сам по себе, как гриб. Но имеются все спецификации по форме и габаритам прямо здесь, в суперкомпьютере… А потому, чтобы создать нож в реальности, нужно его лишь распечатать, как фотографию. И все получается! Действует! Видишь? Моментальный и дешевый потребительский товар!

Пит обдумал услышанное:

— Так ты говоришь, что люди из Сферы осуществили эту идею?

— Я просто не могу себе представить, как иначе такое могло произойти. Эти существа появились без человеческого участия, в полной изоляции. Создать робота из студня, шерсти и веревок, который ползал бы, словно гусеница, — это и лучшим японским инженерам не под силу. Чтобы нанять человеческий мозг, способный такое выдумать, всех денег мира мало…

Пит ткнул кайлой в желеобразные останки.

— Похоже, ты права.

— Разработчики, кем бы они ни были, нарушили уйму договоров и правил. Но придумано очень дешево. Настолько, что выпадает из экономических рамок и именно поэтому противоречит всем правилам и договорам.

— Быстро, дешево и бесконтрольно.

— Именно, Пит. Если эти штуки вырвутся в реальный мир, то настанет конец всему, к чему мы привыкли.

Последняя фраза Питу совсем не понравилась. Он никогда не любил болтовню о конце света. Теперь такие слова нравились ему еще меньше: слишком похоже на правду. Из всех трех торговых блоков самое молодое и многочисленное население в Азиатской Сфере, да и идеи здесь тоже юные и многочисленные. Люди Азии знают, как добиться своего.

— А знаешь, Лайл Швейк сказал, что сейчас самые странные велики делают в Китае.

— Точно. А помнишь электронные чипы, недавно сброшенные на рынок НАФТА? Дешевле грязи, работают отлично, но там немерено остаточных связей, они действуют в обратном направлении, все перепутано, контакты не сходятся… Мне казалось, рабочие напортачили. А оказывается, рабочие не имеют к этому никакого отношения!

Пит сдержанно кивнул:

— Ну ладно, с чипами и великами все ясно. Большие деньги. Но кто, черт подери, стал бы рыть в земле гигантскую яму, полную роботов и поддельных звезд? Точнее, зачем?

Катринко пожала плечами:

— Наверное, затем, что здесь — Сфера. Местные еще способны что-то делать из любви к искусству.

Дно мира бурлило. За прошедшее столетие в оставшейся после испытаний полости сформировался собственный водоносный слой — подземный оазис в непроницаемой темноте. Дно выемки превратилось в неземной затопленный лабиринт разбегающихся трещин и химических отложений, в кипящие лужи самособирающихся механизмов… Кислородные гейзеры в черном отваре плесени.

Над разломами мерно вздымались столбы пара, сгущаясь и стекая охлажденными ручейками по усеянным звездами стенам. Внизу, у дна, влагу жадно собирали отбившиеся от рук устройства, составленные из губок и полосок. Катринко незамедлительно окрестила их «ковалями» и «лохмачами».

«Ковали» и «лохмачи» были похожи на явившиеся из кошмаров мочалки и спагетти, с плюханьем переползавшие от трещины к трещине. Катринко с неожиданной легкостью давала имена незнакомым созданиям и фотографировала их. Хитрое лицо бесполого подростка светилось зловещей вдумчивостью: моментальная перенастройка на чужой игрушечный мир. Казалось, Катринко гораздо ближе к будущему, чем Пит.

Напарники карабкались от валуна к валуну, от одной залитой трещины к другой. Заметили свежие личинки роботов, прогрызавшие себе путь на волю сквозь слизь и кисейные лоскуты биоткани. Настоящее сотворение мира в миниатюре в липких недрах обезумевшего китайского супермозга и воплощенное в реальность в горячем вареве не-умертвимого механизированного белка. Самое удивительное явление из всех, что доводилось наблюдать Питу, и настроение Паука становилось все более мрачным. В этом мире знание — сила. Градолаза не покидала железобетонная уверенность в том, что это слишком сильный электрический разряд даже для него.

Пит был профессионалом. Мог похитить военные секреты сверхдержавы и остаться в живых. Рискованно, конечно, но по зрелом размышлении — обычная операция. Скажем, вроде ракетной базы: вот было бы интересно поработать на боевом полигоне…

Но здесь не было и намека на военный объект. Совершенно новые средства промышленного производства. Инстинкты подсказывали: наверняка техника, достигшая такого необычного уровня, не для шпионажа, спорта или войны. Здесь замешаны крупные бабки. Если просто обнаружить такое, то, может быть, и удастся выжить. А вот если раскрыть находку, то вряд ли…

Чудеса сильно напрягали. Но удивление пройдет, а вот размышления о последствиях всей этой затеи душили Пита. Может быть, и удастся выбраться отсюда целым и невредимым, но если передать снимки с диковинами напрямик шпионам из военразведки в Потомаке, то это к добру наверняка не приведет. Даже не представить, что сотворят власти предержащие с таким знанием. И становится не по себе при одной только мысли о том, что могут сделать за подобные снимки с ним.