Научите меня летать - [17]

Я промолчала. И так, понятно же.

— Риана, твое молчание меня пугает сильнее ответов.

Я покачала головой, не собираясь вспоминать.

— А как вы там оказались?

— Призвал твою кровь, пошел по следу, — пояснил он.

— Вы всегда можете меня найти? — удивилась я, прикидывая, как мне это отзовется в будущем.

— Разумеется. Но знаешь, что еще я могу сделать, Риана?

Я невольно взглянула на Эжена, боясь расплавиться от золота его глаз.

— Капля крови, отданная темному магу, дает ему власть над этим человеком.

Несколько мгновений до меня доходила эта сногсшибательная новость. Что теперь будет? Со мной и с Орасом.

— И? — хрипло решила уточнить я у мага, который не спускал с меня глаз.

— Если не расскажешь, что произошло там, в сарае, я опробую этот вид магии на тебе, — зло припечатал он. — Смотри мне в глаза и вспоминай.

— Зачем? Вы же у Гженки наверняка все узнали, — воспротивилась я, не желая вспоминать весь тот ужас и свое отчаяние.

Почти ведь сдалась. И от этого стыдно. Не должна была.

Молчание было долгим. Бесконечно долгим.

— Думаешь, что я тогда был в состоянии с ней разговаривать? — процедил Эжен. — Лан и Гард ее связали магическими нитями, она ждет в подвале собственного дома еще одного наказания. Я бы ее убил, не задумываясь, но отменить заклинание справедливости, наложенное на нее мной же, нельзя. Ей пять лет…

— Знаю, — прошептала я, перебивая. — Спасибо, что заступились. И спасли мне снова жизнь, но лучше бы вы не вмешивались.

— Это почему же? — голос мага стал ледяным.

— Только хуже сделали. Останься Бариса жива, нет, мне ее не жаль, но Гженка бы…

— Продолжила вместе с матерью над тобой издеваться.

— Это не повод убивать человека! — возразила я. — А если бы на моем месте оказался Орас?

Снова повисла тишина, а я, испугавшись собственных слов, прикрыла глаза.

— Я не собирался ее убивать. Я не палач. Я собирался ее наказать.

— Смертью? Может, для темного мага — это и нормально, но для людей — нет. Она не воровала, не убивала и…

— Всего лишь в течение пяти лет превращала тебя в бессловесное покорное существо и осыпала побоями, зная, что ты стерпишь все ради брата. Или шрамы на спине появились сами собой? — жестко спросил колдун.

Я вздрогнула и пожалела, что начала этот разговор, который нас непонятно куда завел.

— А быть может, мне стоит напомнить, что именно тебя ждало бы через год, Риана? Она бы продала тебя тому, кто больше заплатил бы. У нее и кандидаты уже были. Могу имена назвать. Уверен, что тебе эти лица знакомы.

— Прекратите, — прошептала я, с трудом сдерживая поток слез.

— Да неужели? Ты понятия не имеешь, что я увидел, когда при помощи заклинания нырнул в ее память. Ты хоть знаешь, что я прочитал в ее мыслях? Ты хоть знаешь, за что я отправил ее за грань? — рявкнул Эжен. — Так я тебе расскажу. Чуму пятилетней давности помнишь? Так это Бариса купила в Нартингеме у темной колдуньи зелье, чтобы наслать болезнь на ваш дом.

— Зачем? — мое удивление было настолько искренним, что даже страх перед магом, сидящим на моей постели, временно отступил.

— Риана, откуда у вас с братом дар, как думаешь? — совсем спокойно уточнил Эжен.

Я пожала плечами.

— Магия в любом человеке может проснуться.

— Но не такой же силы.

Это он о чем? Во мне магия никак не проявлялась. Да и у брата я проблески не замечала.

— Бариса и Ария, твоя мать, были влюблены в одного парня.

— В папу? — шепотом уточнила я.

— Да. Гард навел справки. Твой отец Микарий был сильным светлым магом. Он приехал в вашу деревню на практику, влюбился в твою мать, но был вынужден вернуться в Академию Магии, чтобы доучиться. Впрочем, ненадолго. Получил диплом, приехал в Олений Рог и женился на Арии, — сказал Эжен.

В голове все это не укладывалось. Совсем. Отец был магом? Как? Как такое может быть, если за те двенадцать лет, что у меня была семья, я не заметила ни малейшего проблеска магии в нем? И никто в деревне не знал о его силе. Как такое возможно? Эти вопросы я и озвучила Эжену.

— Сначала он пользовался магией, помогал людям в деревне, но потом, когда твоя мать рожала тебя… Роды были тяжелыми. Она умирала. И твой отец отказался от дара, обменяв его на жизнь твоей матери. Вернул искру богам, — ответил маг. — Когда родился твой брат, Микарий при помощи одного занятного, им же изобретенного зелья, разделил магию, которая жила в тебе, на двоих. Думаю, таким образом, он хотел дать вам с Орасом защиту. Правда, твоему брату почему-то достался один свет. Нет, парочка искр тьмы тоже есть, но они столь не существенны, что его путь определен, — спокойно пояснил Эжен. — Как только прибудем в Харшур, Лан сам проведет для него обряд посвящения для светлых.

— Но почему никто мне об этом не рассказал? — поразилась я.

— Микарий перед отказом от дара произнес заклинание забвения. Все воспоминания о его магии стерлись в памяти жителей. Он был из тех людей, кому не хотелось испытывать на себе жалость, — пояснил маг.

И ладно бы только ее. Кто-то бы и злорадствовал еще. А если учесть, что у нас с Орасом дар мог проклюнуться… Житья бы в Оленьем Роге моей семье не стало. Люди не любят магов. Скорее терпят их рядом с собой, поскольку те им помогают. Но если вспомнить Барису и ее ярость, то все в ином свете видится.