Научи меня любить - [23]

- Проходи, - донёсся приглушённый, почему-то взволнованный голос Сильвии, и она толкнула ещё одну дверь, украшенную перламутровыми пластинками и позолотой, распахнув её перед Лилей.

Девушка словно во сне переступила порог и оглядела просторную гостиную, в которой плавал всё тот же тягучий и тяжёлый аромат восточных специй.

ГЛАВА 5.

Здесь царил интимный полумрак, откуда-то доносилась тихая, ненавязчивая музыка. Обстановка как в будуаре, бархат, позолота, диваны и кушетки, только цвет обивки тёмно-малиновый, приглушённый. В камине, отделанном мрамором, весело потрескивали дрова, а ещё, в комнате находились гости. Пятеро мужчин, все в тёмных костюмах и… в масках, скрывавших лица. Только внимательные глаза поблёскивали в прорезях, пристальные и жадные. Лиля бы поёжилась, но сейчас сознанием управляли совсем другие эмоции, они туманили его и заставляли дышать чаще и лишь томно выгибаться под этими бесстыдными взглядами, откровенно раздевавшими девушку. И ещё, совершенно точно это были не люди. Слишком уж идеальные черты лица и безупречные одежды, даже у того, кто сидел, развалившись, на кушетке, с расстёгнутой почти до середины груди рубашкой и распахнутым пиджаком, без галстука.

А у его ног сидела ещё одна девушка, полностью обнажённая, если не считать переплетения кожаных ремешков, едва прикрывавших стройное тело. Светловолосая и молоденькая, она неподвижно сидела, положив ладони на довольно широко раздвинутые бёдра, и с неприкрытым восторгом и ожиданием смотрела на мужчину. Ох… Лиля сглотнула, чувствуя, как тело охватывает горячая дрожь при виде тёмных горошин сосков и нежного розового лона, уже красноречиво влажного. Более откровенного зрелища сложно придумать… Мужчина лениво улыбнулся и присвистнул, запустив пальцы в распущенные светлые волосы девушки, начав массировать, и она блаженно зажмурилась, подставляясь под ласку и выгибаясь, чуть не мурлыча, как кошка.

- Какая вкус-сненькая, - протянул он, окинув Лилю взглядом с головы до ног. – Поделишься? – выгнув тёмную бровь, незнакомый носфайи покосился на второго, сидевшего в кресле.

Тот, растянув губы в ленивой усмешке, покачал головой.

- А ты бы поделился своей полуночной? – густым, бархатным, но отчего-то пробирающим до костей голосом произнёс этот мужчина.

Что-то глубоко в душе Лили отозвалось, какая-то струнка напряглась, тоненько зазвенев. Беспокойство попыталось пробиться сквозь густой туман желания, но увязло на полпути. Лиле показалось, этот голос ей смутно знаком… Но откуда?! Она в этом мире никого кроме Дейна, Томаса и Каролины не знает! Между тем, незнакомец в кресле поманил Лилю к себе, не спуская гипнотизирующего взгляда, и ласково позвал:

- Иди сюда, цветочек.

И снова – отголосок в подсознании, даже не шёпот, а тень шёпота. И болезненный укол в висках, так, что Лиля невольно поморщилась, пока ноги несли её к креслу. Причём, кружево между ног отвлекало, тёрлось о нежное местечко, сбивая с толку и заставляя непристойно вилять бёдрами, лишь бы усилить сладкие ощущения. Краем глаза Лиля заметила, что та девушка, что привела её сюда, с тихим, радостным возгласом подбежала к мужчинам на кушетке и устроилась между ними, откинувшись на грудь одного. Лиля невольно замедлила шаг, глядя на то, как широкая мужская ладонь накрыла упругий холмик, чуть сжав его, и пальцы прихватили горошину соска, оттянув. Одновременно с томным стоном девушки в ошейнике Лиля мысленно охнула, тело прошила молния какого-то болезненного удовольствия, хотя, кажется, раньше она за собой не замечала склонности к подглядыванию.

Второй мужчина склонился над рыжей, и его губы накрыли вершинку, а ладонь скользнула по бедру, настойчиво отводя ногу той в сторону… Лиля чуть не споткнулась, чувствуя, как жар расползается по всему телу, и глаза отвести крайне сложно от разворачивающегося зрелища. Стены комнаты плыли и виднелись, как сквозь туман, в горле опять стало сухо, и когда чьи-то пальцы крепко ухватили за запястье и дёрнули вниз, так, что Лиля оказалась на коленях, она даже испытала облегчение. Собственные ноги слушались плохо, кожа горела, реагируя на малейшее прикосновение. Хотелось хныкать и ёрзать, избавиться от проклятых кружевных лент, раздражавших и без того болезненно-чувствительное местечко…

Краем сознания Лиля понимала, что с ней что-то не так, однако ничего не могла поделать, наблюдая за собой словно со стороны. И сопротивляться тому, что растекалось в крови, оказалось совершенно невозможно…

- Приве-ет, цветочек мой, - жарко шепнул мужской голос на ухо, с откровенным предвкушением, и горячая ладонь накрыла её грудь, мягко помассировав. – Нравится смотреть, да, малыш-шка?

Господи, ей нравилось, да. И нравилось, как этот мужчина прикасался, бесстыдно, откровенно и уверенно. Его губы скользили по изгибу шеи, рассыпая мурашки, оставляя огненные следы от жалящих поцелуев, пальцы рисовали узоры на груди, то и дело задевая напряжённый, ноющий сосок. Лиля вздрагивала и ёжилась, выгибаясь в руках незнакомца, чувствуя, что ещё чуть-чуть, и она просто сгорит… А между тем, рыжая на диване уже широко раскинула ноги, одну вообще положив на спинку кушетки, и нависший над ней мужчина вовсю поглаживал раскрытое лоно, отчего та тихо постанывала, прикусывая губу и подавалась навстречу за новой порцией откровенной ласки. И Лиле хотелось так же пылать и нежиться…