Научи меня любить - [13]

— Сегодняшний день есть то, чем ты его сделаешь, — напомнила она себе энергетическую мантру доктора Вона. Пейдж проштудировала его книгу, пока лежала в постели с килограммом шоколадного мороженого со сливочной помадкой и огромной коробкой вишни в шоколаде, страдая из-за ухода негодяя Вудро и рыдая оттого, что жизнь кончилась.

С тех пор минуло несколько месяцев, и она уже применила советы мудрого доктора на практике. Например, перестала винить себя в том, что случилось, бросила думать о прошлом и начала строить планы на будущее.

— Ты можешь контролировать ситуацию. Человек сам кузнец своей судьбы. Ты…

— Ненавижу этот чертов агрегат! — донесся с лестницы недовольный голос Уолли. — Наш пресс — дерьмо. Моя жизнь — дерьмо. Вокруг одно дерьмо.

Доктор Вон, без сомнения, определил бы, что Уолли — основной источник негативной энергии в коллективе.

— Есть проблемы и похуже, чем три девушки, жаждущие добраться до твоего тела, — крикнула ему Пейдж.

— Совершенно с тобой согласен, синий чулок. Мужчине вполне достаточно одной.

От этого глубокого голоса она почувствовала себя мороженым, которое полили горячей сливочной помадкой. Ее тело затрепетало от радости, прежде чем девушка сделала глубокий вдох в надежде обрести спокойствие.

Но надежда оказалась тщетной, потому что в дверях появился Джек Мишен собственной персоной с дерзкой ухмылкой на прекрасном лице, от которой ее сердце стало биться вдвое чаще. На нем были футболка и джинсы.

— Я не жажду добраться до вашего тела, — выдавила из себя Пейдж.

— Ну да. Ты хочешь залезть ко мне в штаны. А это то же самое, по-моему.

— Ничего подобного. — Поймав его лукавый взгляд, она затаила дыхание. — Ладно, в некотором смысле я хотела. Но вы отказались, поэтому не о чем больше говорить. — Девушка сделала вид, что занята бумагами, с которыми разобралась несколько минут назад. — Зачем вы пришли?

Джек показал ей ящик с инструментами.

— Чтобы починить ваш кондиционер. Деб вчера позвонила и сказала, что вам, ребята, нужен мастер.

Пейдж Кэссиди оставалась к нему равнодушной. Джек не мог понять, что происходит, не мог разгадать эту странную девушку. Прошло четыре дня. Он пытался соблазнить ее. И ничего. Никакого эффекта. Может быть, он не так понял? Может быть, он ее действительно не интересует?

Его взгляд сосредоточился на ее роскошной груди, на двух остреньких выступах под испачканной блузкой. Джека даже бросило в жар. Эта особа ему явно не симпатизировала, но вот тело ее определенно реагировало на его присутствие.

И Джек самодовольно усмехнулся. Разумеется, он не собирался поддаваться эмоциям. Пейдж совсем не нравилась ему в этой своей нелепой юбке в цветочек, с благонравным выражением лица. Он будет держаться от нее подальше. Пусть себе бросает на него надменные взгляды, полные презрения. Ему все равно.

— …вон там, — сказала она.

— Что?

— Кондиционер. — Девушка указала на дальний угол кабинета, где висел бесполезный агрегат, и вновь вернулась к своим бумагам, сложенным в пачки на столе.

Джек приступил к работе, всей кожей чувствуя ее присутствие. Интуиция подсказала ему, что день у Пейдж не задался. Она раздраженно шелестела бумагой. Отвечала на бесконечное число телефонных звонков. В довершение всего разлила стакан кока-колы на стол.

Пейдж выругалась, и в глазах ее блеснули слезы. Джеку внезапно захотелось что-то сделать — что угодно, лишь бы она не заплакала, лишь бы успокоилась.

Лишь бы улыбнулась.

Безумие, подумал он и вдруг понял, что произносит то самое слово — то слово, которое, как еще недавно был совершенно уверен, он никогда бы не произнес в ответ на ее странное предложение:

— Хорошо.

Джек обычно терял самообладание, когда видел плачущую женщину. И, конечно же, не имело никакого значения, что перед ним была именно эта плачущая женщина. Просто девичьи слезы приводили его в замешательство — не более того. К тому же Пейдж уже доказала, что не питает к нему ни малейшего интереса. А вот она его привлекала. Что же плохого, если он поддастся этому притяжению и выудит немного удовольствия из ситуации, если уж приходится торчать здесь ради Джимми?

— Хорошо, — повторил он несколько громче.

Девушка подняла на него влажные глаза.

— Что хорошо?

— Я согласен.

Пейдж пристально посмотрела на Джека, моментально забыв о бумагах, когда до нее дошел смысл его слов. Он смотрел на нее своими прекрасными серыми глазами, и ее тело тянулось к нему и трепетало от предвкушения.

— На что согласны?

Не хочет же он сказать… Не имеет же он в виду… Не…

Уголки его губ медленно поползли вверх, завораживая девушку. На щеке появилась дивная ямочка.

— На это, детка. — Джек развернулся и вышел вон.

Вот так самый ужасный день в жизни Пейдж неожиданно превратился в самый прекрасный.

Хорошо.

Это слово эхом отзывалось в ушах Джека, летело следом за ним, пока он спускался по лестнице редакции «Вестника». Еще не было случая, чтобы он сожалел о сказанном, но сейчас сомнение холодной змеей заползло в душу. Пейдж Кэссиди слишком мила и наивна. И ей так шел этот сарафан в цветочек!

Проклятье, он ненавидит такие расцветки, предпочитая что-нибудь изысканное и сексуальное. И уж конечно, он не станет терять разум от женщины в очках. Что за нелепость? Но почему же тогда ему так нравится то, как сидят у нее на носу эти огромные очки?