Научи меня летать - [47]
Старик не осмелился встретить его взгляд и уткнулся в карту. Поднялся другой.
— Дозорному показалось…
— Ах, показалось, — перебил его Марбе. — Уж не то ли, что дым подпирает небеса несколько западнее, чем вам, уважаемый старейшина, того хотелось бы.
Совет заволновался. Уан сбросил с ноги туфлю и запустил ею в барабан.
— Тихо! — рявкнул он.
Старики замолкли на полуслове. Воцарившаяся тишина, нарушаемая лишь сиплым дыханием людей, несколько успокоила правителя. Он даже улыбнулся Голосу, когда тот с поклоном возвратил ему туфлю.
— Давайте не будем обманывать себя, — размеренно выговорил Марбе, неторопливым шагом направляясь к карте. — Признаем: нас опередили. Вопрос в том: кто?
Иные из стариков удивлённо переглянулись.
— Мой повелитель, — осторожно молвил Голос. — Войско наступает с востока. Похоже, это уан Каогре.
— Нет, это непохоже на уана Каогре! — воскликнул Марбе и топнул ногой. — Вы из ума выжили?!
Старейшины молчали, внимательно наблюдая за уаном, пока тот стоял к ним боком или спиной, но тотчас опуская головы, едва он оборачивался к ним.
— Во-первых, ему нужен мир, — обращаясь уже только к себе заговорил правитель. — Во-вторых, победив уана Келефа, он не обретёт ни славы, ни богатства, только лишний десяток озлобленных и нищих деревень. И, наконец, я известил его о моих намерениях, согласно давно установленному договору меж нами. Решись он воевать — поступил бы так же. Нет, уан Каогре не стал бы переходить мне дорогу. Тогда кто? — спросил он, останавливаясь прямо перед стариком, который потихоньку пятился прочь от карты.
Тот вжал голову в плечи.
— Быть может, Ченьхе? — едва слышно предположил он.
— Я уже дважды слышу от тебя «быть может», — крикнул ему в лицо правитель.
— Мой повелитель… — пролепетал испуганный старик.
— На место! — Марбе резко взмахнул рукой, указывая на пустое возвышение.
Старейшина, трусливо согнувшись, бросился исполнять приказание. Уан провёл рукой по лицу.
— Ченьхе, — медленно выговорил он, когда в зале вновь стало тихо. — Может ли это быть Ченьхе?
Никто ему не ответил.
— Он никогда не вёл войска, — рассудительно заговорил Марбе, — и если люди на границе пошли за ним, мог решить, что настало время проявить себя. В таком случае нам не под силу предсказать, как он себя поведёт.
— Мой повелитель, — подал голос один из наиболее молодых старейшин, — всем известно, что он дурак.
— Дурак, — повторил уан, огляделся, будто что-то искал. — Насколько дурак? — спросил он, впиваясь взглядом в глаза собеседника.
Старейшина нахмурился, пытаясь уловить мысль правителя.
— Ведь что он делает, — сказал Марбе, наклоняясь над картой. — Он оставляет в тылу три весьма неспокойные деревни. Гарнизон приграничной крепости способен отразить нападение и держаться до тех пор, пока не подойдёт подкрепление, даже если все деревни поднимутся разом и станут действовать согласованно. Но! Для этого гарнизон должен находиться в крепости. Однако, раз горят селения во владениях уана Келефа, значит Ченьхе вывел воинов и крепость стоит пустой. Может ли он быть настолько лишённым ума?
— Мой повелитель, — обратился к уану Голос совета, — но разве есть иные объяснения?
— Стоит ли торопиться? — пробормотал кто-то из старейшин, не вставая с места. — Выждем и посмотрим, что из всего этого выйдет.
— Выждем и посмотрим, — забормотали остальные, соглашаясь.
Не говоря ни слова, Марбе наклонился, поднял один из оберегов и, размахнувшись, бросил его в шумную белую толпу. С коротким вскриком один из напыщенных стариков, похожий на бескрылую птицу, свалился со своего насеста, дёрнулся два раза и остался лежать бесформенной кучей. Кровь так и хлестала из раны в виске, затекала в открытые глаза, впитывалась в чёрную шкуру давно сгинувшего монстра.
Вдоволь насмотревшись на убитого, люди медленно и напряжённо, точно деревянные, повернули головы к правителю. В воздухе разлился металлический, гнилой и неестественный запах.
Марбе шумно вдохнул ртом, прижал ладонь ко лбу и тихо сказал:
— Нужно вставать… когда говоришь с уаном.
Старейшины молчали. Правитель ненадолго прикрыл глаза, потом медленно улыбнулся, выдохнул и взглянул на карту.
— Ждать и смотреть мы не будем, — весело решил он. — Даже если это Ченьхе, мою добычу он не отнимет. Войско выступит сейчас же, не дожидаясь подхода ополчений из северных деревень. Кто из вас против моего предложения?
Старики молчали и не двигались с места.
— Голос совета, — бросил Марбе, направляясь к дверям, — огласите решение!
Вазузу сидела рядом с Хином за низким столом и знай подкладывала мальчишке в миску угощение. Тот смущался и пытался отказываться, но женщина болтала без умолку и, казалось, могла уговорить кого угодно совершить даже самый безумный поступок, не говоря уж том чтобы попробовать немного варенья.
Келеф внимательно наблюдал за ней. Они с магом стояли у выхода и пытались вести серьёзную беседу, но разговор не выходил — Сил'ан постоянно отвлекался. В конце-концов, маг вздохнул и признал:
— Да, она беременна. При этом она ведунья в третьем поколении, и в нас обоих есть потенциал крови детей Океана и Лун. Я всё понимаю, она тоже. Прошу тебя, перестань уничтожать её взглядом.
Вторая книга дилогии. (Ранее называлась «Южные весы».) Продолжение романа «Научи меня летать».
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.