Натюрморт на ночном столике - [6]
Я накупила масляных красок и прочих, кисточек из куньего меха, всяких дисперсных красителей[6] и прозрачный лак, чтобы покрыть им мое художество. Копировать было нетрудно: я просто подложила треснувший оригинал под новое стекло и обвела черной тушью контуры фигур. Тушь подсохла, и я, как мне посоветовали в магазинчике, где я покупала краски и кисти, начала с цифр, а потом перешла к фигурам на переднем плане.
Райнхард поначалу только скептически фыркал, но увидев, как заиграла моя картинка яркими красками под стеклом, оценил, похвалил и совершенно искренне одобрил. И потом всякий, кто разглядывал мое первое творение, отдавал мне должное: хотя изображение и смещено немного в сторону, так что чуть ли не наплывает на цифры, но все-таки вышло весьма и весьма удачно. Часы эти долго еще занимали почетное место над обеденным столом в нашей столовой.
После первого творческого успеха я вошла во вкус. Роспись часов меня больше не интересовала, в наш деревенский домик прекрасно вписывались и просто картинки на стекле с сельскими видами.
Так каждый из нашей семьи что-нибудь свое в наш интерьер, который все больше походил на деревенский, да привнес: Райнхард свои балки, я — картинки, свекровь моя связала нам из белой некрашеной хлопковой пряжи кружевные занавески, а маменька одарила парочкой плюшевых медведей, один в женском национальном костюме, другой — в кожаных штанишках.
Как-то раз, чтобы сплавить очередного мамулиного медведя в тирольском костюме, я в один из рождественских дней зашла к старой моей подруге Люси. Дочка ее, годовалая Ева, играла под рождественской елкой с котом Орфеем — просто идиллия! У этих двух приятелей под елкой, кажется, полностью совпадали вкусы: оба пили теплое молоко, обоим ласкал слух звон колокольчиков и обоих радовали красные елочные шары. Мерцающее стекло завораживало их, в результате оно скоро превратилось в опасные осколки и оказалось в мусорном ведре.
А как, собственно, формируется у человека вкус? Младенец, который никогда не переступал порога ни одного музея, тянется, подобно насекомым или птицам, ко всему пестрому, блестящему, к сверкающей золотой и серебряной мишуре. Восьмилетние девчонки с ума сходят по глянцевым открыткам, на которых пламенеют алые сердца, вьются гирлянды из незабудок и целуются голуби, и такое сокровище может затмить только новогодний кич: календари с искрящимся снегом. Мне, признаться, тоже все еще греют душу такие красивые глупости, что-то в них есть тайное и сердечное. Меня каждый раз трогает до слез, как дочка моя Лара меняется с подружками этими открытками и прячет их где-то, как ценный клад. Вот и я тоже когда-то, в ее годы…
Поначалу я с увлечением копировала лики святых из одного альбома, но со временем несколько утомилась от бесконечного благочестия и святости. Да и вообще, святого Себастьяна в каждом углу не повесишь, а пылающие сердца и «Мария-заступница» над кроватью тоже уже не радовали. И я стала рисовать что захочется.
Мои отпрыски, Лара и Йост, притащили со свалки стеклянную дверцу от кухонного шкафа, Райнхард принес целое эркерное окно из одного дома, списанного под снос, и укоротил его до размеров, мне удобных.
Одно время меня в моем творчестве поддерживала вся семья. Я рисовала четыре времени года, изображала деревенские гулянья, майские свадьбы, Гензеля с Гретель. Моей подруге Сильвии, которой вообще трудно угодить, я подарила сцену охоты на лис, где среди охотников в красных камзолах на лихом, огненном жеребце восседает она сама. Люси, по профессии учительница, получила от меня изображение старомодного школьного кабинета — за партами сидят хорошенькие школяры-отличники, а на стене висят доска и счеты. Иногда мне приходилось работать с лупой: некоторые мои картинки были совсем миниатюрными. То были лучшие дни моей жизни. Муж утром — на работу, дети — в школу, а я на кухонном столе развожу свою живопись. И забуду, бывало, все на свете: никому я не жена, никому не мать, никакого хозяйства у меня нет, никого мне обслуживать не надо. До того иногда уйду с головой в работу, что забуду приготовить обед.
Однажды Райнхард меня удивил: пришел и заявил, что уходит из своей архитектурной компании и открывает собственный бизнес. Муж давно жаловался на своего шефа: тот, мол, извел его совсем, взвалил на него всю самую неблагодарную работу, например улаживать отношения с подрядчиками и строителями, а это все равно что с ветряными мельницами воевать. Рискованно, конечно, из фирмы совсем уходить, правда, Райнхард надеялся, что часть преданных клиентов удастся переманить к себе. Для начала хватит маленького бюро, надо только освещение получше придумать, по высшему классу. Ну и, конечно, телефон, факс, мебель кое-какая, вывеска при входе, приборы чертежные — это можно себе позволить, стоит не целое состояние все-таки. Компьютер с графикой купим попозже.
— А персонал? — поинтересовалась я.
Райнхард решил, что секретарскую работу могу взять на себя я: назначать встречи, рассылать напоминания, принимать и подтверждать заказы на строительство. «В конце концов, когда дети в школе, времени у тебя предостаточно». И что за писклявый голос у него, думала я, совсем не вяжется с его мужской манерой поведения. Впрочем, он этим своим визгливым голоском все равно добился чего хотел.
Роман «Прохладой дышит вечер» — любимое произведение писательницы. Его героиня Шарлотта, несмотря на возраст, живая, обаятельная, с чувством юмора, легко находит общий язык со своими молодыми внуками и их друзьями-студентами. После долгих лет разлуки Шарлотту ждет встреча с человеком, который был «главной любовью» ее жизни. Однако свидание этих двух людей с прошлым чревато неожиданностями для всех героев романа…
Героиня, с детства прозванная «убийцей», рассказывает соседке по больничной палате свою странную историю: по воле случая она лишила жизни нескольких человек, которые имели несчастье или неосторожность оказаться у нее на пути. Но решится ли она, теперь уже сознательно, устранить последнюю помеху своему благополучию?По книге «Аптекарша» снят фильм с Катей Риман в главной роли).
Умные и независимые женщины всегда останутся хозяйками положения… Миф, милые дамы, и еще раз миф! В этом снова и снова убеждаются две очаровательные путешественницы, на беду свою отправившиеся искать приключений в Италии и Германии.И ведь – нашли…Кому теперь доверять? Лучшим друзьям? Да храни Бог от таких друзей! Мужьям? Но уж мужьям-то не стоит доверять и в хорошие времена! Кому же, черт возьми? Только себе, любимым. Только легендарному «шестому чувству» – да еще удивительному женскому юмору, помогающему выжить в самых невероятных ситуациях!..
Обижать женщин – низко и подло. А таких решительных, как Майя и Кора, – еще и опасно. Эти милые девушки, «решительно избавляя себя и всех остальных от плохих парней», как остроумно было отмечено в рецензии Die Zeit.Муки совести? Глупости! Подруги не знают, что это такое.Но время идет, и с годами приходит мудрость, а с ней – прозрение: не бывает только плохих и только хороших людей, и кроме ненависти есть еще и любовь. И совсем не обязательно вершить расправу над подругой, которая переспала с твоим мужем.
Роман Ингрид Нолль «Воронье» – семейная мелодрама о кризисе среднего возраста.Бедняга Поль запутался между женой и любовницей и считает себя неудачником. Игрок Ахим, хоть и имеет репутацию умницы, любимчика семьи и полной противоположности Поля, тоже недалеко от него ушел.Но кто утопил в собственной ванне честную немецкую бюргершу Хелену, разбогатевшую после смерти мужа? И как развяжется узел из двух братьев и двух подруг?
Как ИЗБАВИТЬСЯ ОТ СОПЕРНИЦЫ, которая мешает завоевать мужчину, созданного именно для вас? Как УСТРАНИТЬ женщину, стоящую на пути долгожданного счастья? Отравить? Застрелить? Стереть в порошок?А если — о ужас! — соперниц несколько? Тогда придется действовать еще более изобретательно, выбирать средства еще более необычные.И пусть только «счастливый» избранник попробует пикнуть — не поздоровится и ему!
УДК 821.161.1-1 ББК 84(2 Рос=Рус)6-44 М23 В оформлении обложки использована картина Давида Штейнберга Манович, Лера Первый и другие рассказы. — М., Русский Гулливер; Центр Современной Литературы, 2015. — 148 с. ISBN 978-5-91627-154-6 Проза Леры Манович как хороший утренний кофе. Она погружает в задумчивую бодрость и делает тебя соучастником тончайших переживаний героев, переданных немногими точными словами, я бы даже сказал — точными обиняками. Искусство нынче редкое, в котором чувствуются отголоски когда-то хорошо усвоенного Хэмингуэя, а то и Чехова.
Поздно вечером на безлюдной улице машина насмерть сбивает человека. Водитель скрывается под проливным дождем. Маргарита Сарторис узнает об этом из газет. Это напоминает ей об истории, которая произошла с ней в прошлом и которая круто изменила ее монотонную провинциальную жизнь.
Вплоть до окончания войны юная Лизхен, работавшая на почте, спасала односельчан от самих себя — уничтожала доносы. Кто-то жаловался на неуплату налогов, кто-то — на неблагожелательные высказывания в адрес властей. Дядя Пауль доносил полиции о том, что в соседнем доме вдова прячет умственно отсталого сына, хотя по законам рейха все идиоты должны подлежать уничтожению. Под мельницей образовалось целое кладбище конвертов. Для чего люди делали это? Никто не требовал такой животной покорности системе, особенно здесь, в глуши.
Роман представляет собой исповедь женщины из народа, прожившей нелегкую, полную драматизма жизнь. Петрия, героиня романа, находит в себе силы противостоять злу, она идет к людям с добром и душевной щедростью. Вот почему ее непритязательные рассказы звучат как легенды, сплетаются в прекрасный «венок».
Андрей Виноградов – признанный мастер тонкой психологической прозы. Известный журналист, создатель Фонда эффективной политики, политтехнолог, переводчик, он был председателем правления РИА «Новости», директором издательства журнала «Огонек», участвовал в становлении «Видео Интернешнл». Этот роман – череда рассказов, рождающихся будто матрешки, один из другого. Забавные, откровенно смешные, фантастические, печальные истории сплетаются в причудливый неповторимо-увлекательный узор. События эти близки каждому, потому что они – эхо нашей обыденной, но такой непредсказуемой фантастической жизни… Содержит нецензурную брань!
Эзра Фолкнер верит, что каждого ожидает своя трагедия. И жизнь, какой бы заурядной она ни была, с того момента станет уникальной. Его собственная трагедия грянула, когда парню исполнилось семнадцать. Он был популярен в школе, успешен во всем и прекрасно играл в теннис. Но, возвращаясь с вечеринки, Эзра попал в автомобильную аварию. И все изменилось: его бросила любимая девушка, исчезли друзья, закончилась спортивная карьера. Похоже, что теория не работает – будущее не сулит ничего экстраординарного. А может, нечто необычное уже случилось, когда в класс вошла новенькая? С первого взгляда на нее стало ясно, что эта девушка заставит Эзру посмотреть на жизнь иначе.