Натюрморт для вампира - [2]

– Личность ребёнка установили?

– Устанавливаем, товарищ подполковник. За последние дни заявлений о пропаже детей по району ни от кого не поступало. Будем искать по области.

– Хорошо, работайте.

Авдеев от начальника сразу же направился к судмедэксперту Веретухе.

Тот стоял у оцинкованного стола и колдовал над вскрытым трупом ребёнка. Авдеев невольно отвернулся и прикрыл рот и нос рукой.

– Что, Никита Сергеевич, не терпится? Ну, что ж, скажу: мальчика усыпили смертельной дозой аминазина, введенного внутривенно. Только есть одна странность – инъекция в вену сделана дважды, но профессионально – место проколов чистое. Смерть наступила двадцать восемь-тридцать часов назад. Болезней у него я никаких не обнаружил. Напротив, мускулатура хорошо развита для ребенка такого возраста. Питался нормально, чист, ухожен. – Веретуха взялся за иглу. – Шить буду. Заключение через полчаса, большее – час, положу тебе на стол. Иди уже, бледный, как поганка. Вот смотрю я на вас, вроде бы не по первому году в операх, а как только труп распотрошенный увидите, так и « с копытков» долой! Может, спиртику капнуть? – участливо предложил он Авдееву.

– Не-е, работать ещё сегодня, расследование только начато. Тем более что, судя по твоим выводам, смерть насильственная. Да и какая-то странная… Следователь должен подъехать. Тут уж не до спиртика, – махнул рукой Авдеев.

– Следователь-то кто? Моршанский? – участливо спросил эксперт.

– Да не-ет, его, говорят, после последнего дела в отпуск отправили, пока. Дальше решат, что делать. Облажался он там по «полной» с гэбэшником одним.

– Нашёл с кем тягаться, – фыркнул Веретуха.

– Вот и я о том же… Ну, жду заключения. Да отправлюсь искать свидетелей, и личность пацана надо установить. Почему его никто не ищет? Вроде не беспризорный, одет неплохо… Чёрт знает, что такое!

Авдеев направился к себе в кабинет, но по дороге его перехватил дежурный:

– Товарищ майор, там, похоже, родители мальчика объявились. С матерью плохо, отец едва держится, – затараторил старшина.

– Вызови врача из медвытрезвителя, – крикнул Авдеев, стремительно шагая по коридору в дежурную часть.

Худенькая женщина сидела, откинув голову назад, на деревянном диванчике у окошка дежурного, а над ней стояли лысоватый мужчина и уборщица. Мужчина держался за сердце и оглядывался по сторонам, как бы ища поддержки у проходивших мимо граждан.

– Помогите, помогите, – едва мог произнести он бледными губами.

Несколько человек столпились неподалёку и тихо перешёптывались.

Авдеев, взглянув на женщину, потерявшую сознание, повернулся к уборщице:

– Принесите нашатырь из дежурки! Быстро!

Тем временем прибежал и врач. Ему удалось привести женщину в чувство, но он настоял на том, чтобы вызвали «Скорую помощь», так как подозревал у неё сердечный приступ.

Через полчаса, когда «скорая» уехала, увезя с собой больную, Авдеев обратился к мужчине:

– Вы её муж?

– Да-да, – мужчина всё ещё держался за сердце.

Врач подал ему стакан с водой и таблетку.

– Может быть, вам сделать укол? – участливо спросил он, но мужчина отрицательно замотал головой.

– Можем поговорить? – Авдеев взял его за локоть. – Идёмте.

– Суконин, Глеб Аркадьевич, – представился мужчина, когда они зашли в кабинет оперативников.

Авдеев в свою очередь тоже представился и показал мужчине на стул.

– Расскажите всё по порядку.

– Понимаете, мы с женой пришли сюда из-за наших мальчиков. У нас есть домик в дачном поселке, на Озёрной.

– Это там, где дачи для научных работников? – уточнил Авдеев.

– Да-да, именно там. Мы с женой оба имеем прямое отношение к науке. Но это ведь не главное, правда? Так вот, мы отправили туда своих сыновей на выходные, после обеда в субботу, сами собирались приехать позже, после работы, последней электричкой, но у меня появилась срочная работа, а без меня жена не поехала. Пришлось остаться. Но наши мальчики самостоятельные, мы за них и не переживали, тем более что за ними всегда приглядывала наша соседка по даче. Она учительница, жена нашего коллеги, и вполне благонадёжный человек. Мальчики должны были вернуться вчера вечером, таков был уговор, и они никогда не смели ослушаться. Но мы их не дождались. Утром я поехал туда, но оказалось, что они… – Суконин вскрикнул с истерической ноткой, – … не были там вообще! Соседка их даже не видела, не видел никто из соседей, мы всех опросили! На станции нам сказали, что они приехали, но до дачного поселка не дошли! Мы пришли сюда, чтобы написать заявление, а тут нам сказали, что нашли одного мальчика! – мужчина вдруг всхлипнул и громко, по-бабьи, зарыдал.

– Подождите, – Авдеев кинулся успокаивать его, – вы ведь не были на опознании? А может быть это не ваш сын? Давайте, вы немного придёте в себя, и мы с вами сходим, посмотрим. Хорошо? У вас есть ещё дети?

– Да, две старшие дочери. Они уехали на Кавказ с однокурсниками. Они студентки. – Суконин говорил всё это автоматически, устремив взгляд куда-то в окно и думая, видимо, о сыновьях.

– Сколько лет вашим мальчикам? – Авдеев старался отвлечь его вопросами и узнать, как можно больше.

– Мише одиннадцать, а Коле двенадцать. Они погодки, но мало, чем отличаются друг от друга. Миша занимается спортом, поэтому выглядит немного старше своего возраста, а Коля увлекается математикой, – мужчина опять заплакал, но уже тише.