Натуралист С. Л. Ушков - [3]

И отстрел и отлов животных Ушков вел в строго ограниченных размерах. Нередко можно было настрелять птицы много, но этого он не делал.

Как-то Ушков набрел на глухариный ток в Мотовилихинской даче.

«Пело не менее 40–50 глухарей, — читаем в воспоминаниях Ушкова об этой охоте. — Я не подошел ни к одному из них, не убил ни одной птицы, но зато насмотрелся вдоволь. Помню, как один петух, пролетевший от меня шагах в двадцати пяти, вздумал усесться на тоненькую елочку. Деревцо не выдержало тяжести птицы, согнулось. Глухарь, хлопая крыльями, балансировал, но потом все-таки скатился с елочки и сейчас же запел. Раздались щелкающие звуки «теке, теке». «Теканье» продолжалось с минуту. Затем послышалось второе колено песни — «скирканье», отчасти напоминающее стрекотание сороки. Глухариная песня была полна неги и страсти. Кажется, ласково шептали лесные великаны. Я остался еще на утро, чтобы еще раз посмотреть чарующую картину глухариного тока, послушать и тихую, и вместе с тем звучную песню таежной птицы. На краю тока взял пару птиц. Столько же взял и мой товарищ по охоте. Можно было убить много больше, но к чему!»

Так бережно относился С. Л. Ушков к природе.

После каждого выхода в природу Ушков много занимался обработкой материала — изготовлял чучела, создавал из них группы животных, удачно имитируя природную обстановку. В результате зоологический отдел музея непрерывно пополнялся ценными экспонатами. Посетители увидели многочисленные биологические группы: «Лосиха с лосенком», «Заяц-беляк на кормежке», «Волк со своей жертвой — растерзанным зайцем», «Лисица, охраняющая лисят у своей норы», «Ястреб-тетеревятник нападает на выводок тетеревов»… Чучела зверей и птиц были настолько хорошо сделаны, что казались живыми. Искусственно созданная природная обстановка своим видом очень напоминала естественную. На примере этих биологических групп можно ознакомиться с питанием и размножением животных, с покровительственной окраской, с наследственностью и изменчивостью. Появились в музее и необычные экспонаты: чучела белой лисицы, черного зайца, одичалой собаки…

Одичалая собака жила долгое время с волками в окрестностях Перми и несколько раз производила от них потомство, среди которого охотниками были замечены и убиты совершенно черные волки, по величине лишь немного уступавшие настоящим. Одному из охотников-крестьян удалось поймать эту одичалую собаку в капкан и найти под зародом сена ее гнездо, в котором было пять щенят: три черных и два похожих на настоящих волчат. В музее были выставлены чучела собаки и двух ее щенят.

В «Материалах по изучению Пермского края», издававшихся музеем (1904, 1905, 1906 годы), С. Л. Ушков опубликовал первые свои заметки о фауне нашей местности. Он сообщил много сведений о времени прилета отдельных видов птиц, об их гнездах, о питании. Автор проанализировал личные наблюдения и сделал из них несколько важных заключений. В частности, Ушков расширил представления о географии распространения пестрого дрозда (Turdus varia). «Пестрый дрозд, — писал он, — относится к азиатским дроздам. Долгое время предполагали, что он водится в Центральной и Восточной Сибири, на Алтае… Последнее время этот дрозд оказался довольно обыкновенным в северной части Акмолинской области и залетает в южные части Тобольской губернии. Благодаря этому профессор Московского университета М. А. Мензбир полагает, что область распространения пестрого дрозда должна быть значительно шире, чем это считалось раньше, и, по его мнению, пестрый дрозд должен гнездиться на Урале… Неоднократные случаи нахождения этого дрозда в губерниях Пермской и Уфимской отчасти подтверждают мнение уважаемого ученого».

Слово «отчасти» употреблено специально: Ушков не торопился с выводами, хотя в коллекции музея уже был пестрый дрозд (чучело), добытый на горе Кленовой под Пермью. Наблюдений еще мало, их надо продолжать. В последующие годы Ушков добыл трех особей пестрого дрозда на горе Кленовой, наблюдал его на Шакве — твердо установил, что пестрый дрозд населяет уральские леса.

Наблюдения Ушкова подтвердил профессор Е. М. Воронцов, который писал: «Я наблюдал его (пестрого дрозда — С. Н.) и в течение трех лет добывал на горе Пеганке в елово-липовом лесу… Дрозд этот ведет весьма скрытый образ жизни… В елово-липовой подзоне этот дрозд несомненно распространен шире, чем об этом известно»[7].

Уже в первых своих печатных работах С. Л. Ушков показал себя тонким наблюдателем, вдумчивым исследователем.

Почетный член музея

Общественность Перми высоко ценила неутомимую деятельность С. Л. Ушкова.

На годичном собрании членов музея 15 ноября 1915 года председатель совета музея П. Н. Серебренников специально остановился на заслугах Сергея Львовича. «Чтобы видеть и понять заслуги его перед музеем, — говорил Серебренников, — стоит только войти в зоологический отдел его, где все содержимое не только говорит, но громко кричит красноречивее всяких слов и документов, что тут вложена не только масса систематического труда, масса знаний, художественного чутья природы, но, главное, любви к делу…» Участники заседания единодушно избрали Сергея Львовича Ушкова почетным членом музея. Заметим, такой высокой чести удостаивались очень немногие: до С. Л. Ушкова почетными членами Пермского музея были избраны выдающиеся ученые: географ Д. Н. Анучин, геолог А. П. Карпинский, ботаник П. Н. Крылов.