Наташа - [13]

Девушка приблизилась к ложу и спросила, как чувствует себя больной. Алексей попытался ответить, но слова застряли где-то глубоко, и он лишь прикрыл глаза и чуть кивнул головой.

Юная жрица понимающе улыбнулась. Наклонившись, она подняла с низкого столика флакон из розового камня с пробкой и, зачерпнув оттуда немного желеобразной массы, медленно втерла ее в виски Аллея. Целебная мазь быстро подействовала, и больной погрузился в приятную дремоту.

Проснулся он поздно ночью. Зал был освещен множеством горящих факелов, но несмотря на это воздух был свеж и наполнен неповторимым ароматом. Алексей ощутил какое-то движение справа от себя и, резко повернув голову, громко спросил:

— Кто здесь? — этот вопрос прозвучал неожиданно и для него самого.

Взору паломника представился высокий худощавый мужчина с накинутой на плечи шкурой пантеры. Он подошел поближе и проговорил:

— По указанию Верховного жреца храма Амона Пентсуфра я, великий лекарь, наблюдаю за твоим здоровьем и лечу тебя, Аллей.

«Аллей», — повторил про себя Алексей.

— Ты чувствуешь себя лучше?

— Да, спасибо тебе, великий лекарь, — тихо прошептал паломник. После небольшой паузы он спросил: — Что со мной произошло?… Я почти ничего не помню.

Помолчав, лекарь ответил:

— Да это и видно — ведь ты никого не узнаешь… В тебя вселился злой дух. Он, видно, долго преследовал тебя и мучил. Вероятно, ты много голодал?

— Не знаю, не помню…

— Ты очень истощен, ты ослабел, и злой дух использовал твое тело. Но не волнуйся, Аллей, болезнь пройдет, и ты поправишься. При лечении я учел день, месяц твоего рождения и положение созвездия Скорпиона, которое покровительствует тебе. Твои соки постоянно подпитываются необходимым тебе железом, а сегодня вечером я добавил еще и магнезию. Думаю, что скоро ты встанешь на ноги.

— Какой сегодня день, месяц?

— Двадцать пятое число месяца пиони (апреля).

По лицу Аллея трудно было понять, о чем он думает, его глаза были устремлены вдаль.

Великий лекарь подозвал к себе жрицу, до этого находившуюся в дальнем углу зала, и что-то тихо сказал ей. Она кивнула и быстро приготовила целебный напиток из настоев, находившихся на столе. Полупрозрачная чаша, которую она поднесла лежавшему, была до середины наполнена густоватой жидкостью, пахнущей травами, которая переливалась всеми цветами радуги.

— Это нужно выпить, тебе будет легче, — уверенно произнесла она.

Больной сделал несколько глотков и медленно погрузился в приятную забывчивость.

— Он будет спать до утра, — тихо проговорил лекарь, — ты, Митран, отвечаешь за него, а я должен удалиться — буду молиться богине — его покровительнице.

Великий лекарь ушел. Митран, как и подобает жрице, не отходила от постели больного. Она давно жила в храме и хорошо знала сына жреца Пентсуфра. Ей часто приходилось выхаживать тяжелобольных. Она понимала, что болезнь не красит человека, и поэтому не удивилась тем переменам, которые произошли с ним.

— Как он повзрослел и возмужал за это время… Лицо его — и как будто чужое. А волосы — были черные, как смоль, и кудрявые, а сейчас — почти прямые, и седина на висках… Интересно, а женщинами он по-прежнему будет увлекаться или… — уж кто-кто, а юная жрица знала о ненасытности Аллея в любовных утехах.

Неожиданно жрица Митран почувствовала на себе чей-то внимательный взгляд. Она знала, что у сына Великого жреца храма Амона много друзей, но были и недоброжелатели. Ничем не выдав внутренней дрожи, вдруг охватившей ее, девушка спокойно огляделась вокруг, не заметив при этом ничего подозрительного. Она прекрасно знала о потайных дверях храма, глубоких темных подпольях, самораздвигающихся стенах, скрытых в зеркалах глазках… Взгляд жрицы скользнул по лицу Аллея и замер — Митран чуть не вскрикнула от удивления. Лежащий перед ней человек не спал, несмотря на выпитую большую дозу снотворного. Наоборот, его глаза очень осмысленно и внимательно глядели на нее. Поняв, что он обнаружен, больной спросил:

— Как тебя зовут?

— Митран… Неужели ты меня не помнишь?

Взгляд лежавшего затуманился. Он долго молчал.

Его мысли разбивались о глухую стену, возникшую в его памяти, которая, казалось, навсегда отделила настоящую его жизнь от прошлого.

— Мне трудно тебе ответить. Когда я пытаюсь что-то вспомнить, невыносимая тяжесть наваливается на меня… А ты очень красивая, Митран.

— Ты не раз мне это говорил.

— Вот как?… — Аллей закрыл глаза. — Звезды… звездная пыль… розовое небо и… и тень человека, летящего в бездне… — бессвязно прошептал он. — Нет… больше ничего не помню. Митран, а нельзя ли мне увидеть небо?

— Утром тебя вынесут в сад — увидишь.

— Нет, сейчас, мне необходимо это сейчас, Митран! — настойчиво повторил он.

Жрица поколебалась, но, видя, как возбужден Аллей, решила выполнить его просьбу. Она отошла вглубь комнаты, и сразу же что-то тихо зашипело, в потолке появилась узкая длинная щель, которая медленно увеличивалась, и вот над головой лежащего раскинулось яркое звездное небо. Послышалось невнятное монотонное пение — наступило время ночного шествия жрецов для поклонения богине храма.

Девушка вздрогнула:

— Аллей, мне нельзя этого делать. Ты должен отдыхать. Если верховный лекарь узнает, что я нарушила его распоряжение, — мне несдобровать… Если кто-нибудь войдет…