Настоящее зрение - [10]

- В общем, там живет парень. Его зовут Джеймс. Ему девятнадцать и, опережая твой вопрос, он довольно симпатичный.

- Ого! Я думала, что там живет какой-нибудь старичок, лет этак под сто, и ты кормишь его с ложечки, а тут такой клад!

Мэнди оживилась и, полностью повернувшись к собеседнице, слегка наклонила голову набок, словно птичка. Она всегда так делала, увидев что-то интересное и пытаясь не пропустить ни одного момента этого зрелища. Иногда даже стараясь моргать пореже.

- Ну, клад - это громко сказано. Я бы сказала, что это послание в бутылке: может быть карта сокровищ или мемуары старого матроса, не видящего женщину несколько лет.

- Не уходи от темы! Значит, этот Джеймс красивый, молодой парень, которому почему-то нужна твоя помощь? Он случайно не…

- Нет! Он ко мне не приставал. Мы вообще почти не общаемся, - перебила она подругу и подняла голову, смотря на голубое небо без единого облачка.

Дженни и Мэнди часто бывали здесь. Поставив машину на небольшой пригорок чуть выше самого пляжа, они наслаждались видом и звуком волн, криком веселящихся людей и, что бывает редко, обычной тишиной мира.

- Он не очень общительный.

- Странно… - протянула Мэнди, выпрямляя шею и начиная потирать подбородок. – Может, он маньяк и хочет украсть твои органы, потом продать на черном рынке, сбежать на Гавайи и сделать себе дом из золота? А не разговаривает с тобой, потому что не хочет сближаться? Вдруг привыкнет и ему станет тебя жалко кромсать?

Дженни пару раз моргнула. Картины ее изуродованного тела, лежащего в луже крови в ванной комнате Джеймса (именно ванной, потому что там будет проще навести порядок и помыть руки после преступления), пробежались перед ее глазами. Плюс был только один: хоть не ей придется это все убирать.

- Дженни?

- Знаешь, я тоже об этом думала, но я не несчастная «дама в беде», живущая в каком-нибудь детективном сериале, в котором злодеи намного симпатичнее, чем копы, - ответила девушка и, пару раз моргнув, стала смотреть на парочку подростков, которые, лежа на песке, целовались.

- А жаль. Твое тело бы долго искали, а так как я твоя лучшая подруга, я ходила бы на все телешоу и ревела, вспоминая, какая ты была хорошая и милая.

- Ну, спасибо, Мэд. Ты настоящая подруга. И меня похвалишь, и сама звездой станешь.

Мэнди довольно улыбнулась и, тоже облокотившись на стекло, положила свою голову на плечо

Дженни, смотря на необыкновенно чистую воду внизу.

- Он слепой, - раздался тихий и неуверенный голос.

Девушка подняла на нее карие, с желтыми крапинками, видными лишь при ярком солнце, глаза.

- Обидно, - сказала она и снова перевела взгляд.

Дженни, если честно, не ожидала другого ответа. Прислонившись своей головой к её, она продолжила сидеть.

Воспитанная в семье адвокатов, Мэнди научилась проявлять хладнокровие почти ко всему, кроме, пожалуй, животных, и то не всех. И, конечно же, кроме несправедливости, которая была повсюду, куда ни глянь. Тем более, слово «обидно» имело невероятное множество значений в данном контексте: от « обидно, что мир так жесток и молодой парень не может видеть» до « обидно, что именно тебе приходиться ему помогать». Даже « обидно ломать ногти, моя пол у того, кто мог бы сам это сделать, но не судьба». Да, Мэд определенно умела подбирать слова, подкидывая тебе ещё несколько десятков вариантов того, что именно она имела в виду, чтобы ты ломал голову и последние извилины, пока не подберешь правильное значение.

Взглянув на экран телефона, Дженни чертыхнулась. Она опаздывала уже на сорок пять минут.

Чуть ли не скинув подругу с машины, девушка села за руль и погнала в старую часть города, умоляя все высшие силы, чтобы не было пробок.

Видимо, для тех самых высших сил этого было мало, так как по дороге она попала во всевозможные пробки, стояла на всех светофорах, которые, как нарочно, показывали красный, стоило только подъехать к ним. Доехав, наконец, до нужного места и почти запрыгнув на крыльцо, Дженни начала ладошкой бить по двери, пока её голова уверяла, что опоздание ничего страшного не предвещает.

Она вынула телефон из кармана джинс и заметила, что уже полтора часа как должна быть тут, изображая бедную девушку, гонимую и угнетенную каким-нибудь некровным родственником, чаще мачехой, и чертыхнулась.

- Кто там?

- Орден Тамплиеров! Чистим свои склады! Вам случайно не нужен священный Грааль?

Дверь открылась, впуская девушку.

- Извини, что опоздала. Я…

И тут она замолчала. Она что? Опоздала, потому что просто забыла о времени, засидевшись на пляже и болтая со своей подружкой о нем же? Или родители не научили ее пользоваться часами, поэтому она опоздала на одну маленькую и наполовину большой стрелки?

- Машина сломалась, и ее нужно было срочно вести в ремонт. Извини.

Прекрасно! Мало ей было быть шумной дамочкой с не поднимающимися ногами, которая слегка клептоманит и получит Грэмми только в том случае, если от него откажутся все люди в мире, так теперь она ещё стала врушкой, неправдоподобно обманывающей слепого парня. Просто отлично!

Джеймс глубоко вздохнул и, кивнув, закрыл дверь. После чего он довольно уверенно направился к книжному шкафу. Почему-то именно это безразличие и задело девушку больше всего. Сначала Мэд с ее «обидно», теперь он с дурацкими кивками головой. Нет уж! Пусть она такая плохая, как считал он с преподобным, но вранье не будет входить в список ее грешков.