Настоящая фантастика 2014 - [33]

Олесь с Шандором дружили со студенческой скамьи. Вместе окончили Академию, получили лицензии навигаторов и отработали пару лет на обязательных правительственных рейсах. Затем одновременно с них уволились. «Одиссей», грузовоз класса «пси», бывалый, но надежный, был приобретен в рассрочку. Вот уже пять лет локальные межпланетные рейсы худо-бедно позволяли сводить концы с концами, но не более.

Срочный контракт на перевозку в систему Ню Волка подвернулся случайно и был несомненной удачей, шансом, от которого не отказываются. О проблемах, сопутствующих дальнему перелету, напарники стали всерьез задумываться уже после того, как подписали бумаги. Отсутствие женщин было из этих проблем самой серьезной. Идея отклониться от курса и нанести визит на Лигирь пришла Шандору на ум уже через неделю после старта.

Слухи о выходцах с Земли, взявших в наложницы лигирянок, ходили разные и самые что ни на есть противоречивые. Говорили, что лигирянки приносят несчастье. Иные уверяли, что, наоборот, удачу. Еще поговаривали, что они ревнивы и мстительны. Бытовала история о некоем пилоте Фредди, связавшемся с лигирянкой и увлекшемся туристкой. Фредди нашли под утро зарезанным в обнимку с зарезанной же лигирянкой, причем кто кого убил – выяснить так и не удалось.

Лигирь, планета земного типа, была четвертой от светила в системе Дельты Павлина. И, как всякую подобную планету, населяли ее гуманоиды. Внешне они мало чем отличались от хомо сапиенс, особенно если не брать в расчет цвет кожи, варьирующийся у лигирян от лимонно-желтого до ярко-оранжевого. Геномы обеих рас были, однако, несовместимы, хотя краем уха Олесь слыхал скандальную историю поп-звезды, клявшейся, что забеременела от дикого лигирянина. Правда, ввиду общеизвестной любвеобильности этой звезды клятва ее выглядела весьма сомнительно. Главное же отличие было не во внешности и не в структуре хромосом. Уровень развития лигирянской цивилизации отставал от земного на десяток веков. На Лигире еще в моде были рабовладение, варварские войны, публичные казни и довольно жуткая с точки зрения современного землянина этика. В частности, поговаривали, что первым визитерам с трудом удалось воспрепятствовать массовому жертвоприношению в честь новых богов, свалившихся в железных огурцах с неба на головы аборигенам.

Мало-помалу, правда, к богам привыкли и настоятельным их просьбам вняли. Сжигать, вешать и рубить во славу головы прекратили. Зато охотно отдавали богам девушек – считалось, что та, на которую пришлые обратили внимание, сама вместе с ними возносится на небеса и в буквальном, и в переносном смыслах. А уж выкуп за новоиспеченную святую, по земным меркам пустяковый, враз делал ее счастливых родителей местными богачами.

Выведя «Одиссей» на лигирянскую орбиту, напарники бросили жребий. Вытянувший короткую соломинку Шандор погрузился в посадочный модуль и отчалил «по бабам». Неделю, что он отсутствовал, Олесь терпеливо наматывал вокруг Лигиря витки и с каждым днем становился мрачнее и скептичнее. Еще недавно казавшаяся верной и занятной идея завести девочку-полудикарку накануне осуществления стала выглядеть сомнительной, если не сказать аморальной. Теперь же, при виде аборигенок, затея представлялась и вовсе скверной.

«Аолла, 18, фальцет, желтый», считал Олесь с экрана меморайзера сделанную Шандором памятку. Это, надо понимать, та, что слева, прехорошенькая, с золотистой кожей и волнистыми, до плеч, цвета спелого колоса прядями. Фальцет, по всей видимости, тембр ее голоса, а восемнадцать – возраст. Олесь откашлялся и почувствовал себя чуть ли не старым растлителем. «Лайма, 17, сопрано, бледно-песочный», ознакомился он с данными второй лигирянки, ничуть не менее привлекательной, чем первая. Что ж, слава творцу, хотя бы не пятнадцать. У них, впрочем, развиваются рано. Или это не у них? У Олеся неожиданно закружилась голова, то ли от слабости, то ли от застенчивости.

– Ты где их нашел? – сердито буркнул Олесь. – Там детсадовского возраста никого не было?

– Всякого были, – огрызнулся Шандор. – Посмотрел бы я на тебя на моем месте. Когда раз в пять минут тебе приводят на смотрины новую девку, а от предыдущих уже в глазах рябит. Сам не знаю, почему взял этих. Ладно, тебе какая нравится?

– Никакая.

– Тяжелый случай, – Шандор вздохнул. – Давай уже выбирай, дружище. Мы как договаривались?

Олесь не ответил. Договаривались они спутницами время от времени меняться. Это они частенько проделывали, знакомясь с не отягощенными предрассудками девицами в многочисленных барах при космодромах. Однако сама мысль меняться этими двумя дикарками почему-то казалась Олесю постыдной. Наверное, потому, что на дикарок лигирянки не очень-то походили. А походили, скорее, на скромных и ухоженных домашних девочек, воспитанных на какой-нибудь аграрной планете с викторианскими нравами.

– Ну, долго ты будешь маяться? – принялся ворчать Шандор. – Бери любую и дуй с ней в койку. Или хочешь обеих?

Олесь крякнул с досады.

– Ты что же, не видишь разницы? – бросил он с досадой. – Это не космодромные шлюхи.

– Ну, разумеется, вижу, – недоуменно ответил Шандор. – Нормальные девчонки, да шлюхи бы с нами и не полетели.