Наследство Твердыниных - [14]

А н н а   В а с и л ь е в н а  (быстро). Сима завтра уезжает.

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Куда?..

А н н а   В а с и л ь е в н а.  В Красный Яр. Прокопий Романович посылает.

А н д р е й   И в а н о в и ч  (в отчаянии). Ни за что! Не пущу я… Не могу я один здесь остаться.

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Одному-то лучше, Андрей Иванович.

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Я с Прокопием не могу… Пусть Сима. Я лучше руки на себя наложу – а один не останусь здесь.

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Ну нет, Андрей Иванович, Сима завтра уедет.

А н д р е й   И в а н о в и ч  (поражённый). Да ты что, Аннушка?

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Уедет, и всё тут.

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Я ему скажу. Я ему всё скажу. Он поймёт и не поедет. Не может же Прокопий Романович силой заставить.

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Уедет. Нельзя ему тут остаться.

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Почему? Господь с тобой!

Анна Васильевна молчит. Пауза.

Говори же, Аннушка, что ещё тут случилось?.. Господи, главное – силы нет! Эх! кабы другой кто на моём месте…

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Коли так, Андрей Иванович, и вы хотите по-своему сделать, Симу здесь оставить…

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Обязательно!

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Лучше я вам тогда всё скажу…

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Конечно, скажи, Аннушка…

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Вы хоть убейте меня за это – а скажу. Не хотела вас расстраивать. Жалко мне вас. Вы как родные мне.

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Говори, Аннушка, не мучай… Господи, неужели ещё что-нибудь!..

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Сима нехорошо делает. Он с вашей невестой… Софьей Григорьевной… любовью занимается…

А н д р е й   И в а н о в и ч.  Что?.. что?..

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Обманывает вас Софья Григорьевна с Симочкой… вот что!

А н д р е й   И в а н о в и ч  (кричит). Молчать! Вон!.. (Вне себя бросается к Анне Васильевне, она в ужасе жмётся к стене.) Вон из моего дома… Вон!.. Вон!..

Действие четвёртое

Комната Симы наверху. Такая же низкая и мрачная, как комната первого действия, только гораздо меньше. На полу верёвки, оборванная бумага, несколько уложенных вещей. На столе охотничьи принадлежности: ружья, револьвер, нож, ягдташ. Паранька и Анна Васильевна завязывают корзину.

П а р а н ь к а.  И что это за мода вышла, Анна Васильевна: на голове ляпушка, а тут рога… Смотреть нехорошо.

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Завязывай, завязывай, после расскажешь.

П а р а н ь к а  (завязывает). А то ещё на бульваре вчерась. Вот смех-то! Барыня, видать, богатая: чисто одета. Идти-то нельзя ей – так она по капельке щепетит, (показывает руками) так вот и щепетит, и щепетит…

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Меньше бы ты по бульварам бегала – лучше было бы.

П а р а н ь к а  (обиженно). Что уж вы, Анна Васильевна, разве я какая-нибудь мигульница? На Троицу-то, чай, всякий на бульвар выходит.

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Сбоку-то, сбоку подтяни… Вот так. Ну, теперь хорошо. Давай вниз снесём, просторнее будет.

П а р а н ь к а  (показывает на ружья). А эту страсть-то укладывать?

А н н а   В а с и л ь е в н а.  Нет, не надо. Пусть сам укладывает… Под низ подымай… вот так.

Уносят корзину. Пауза. Быстро входит Пётр Петрович, за ним Софья Григорьевна.

П ё т р   П е т р о в и ч.  Здесь не помешают.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Уйдёмте лучше… Я боюсь говорить здесь…

П ё т р   П е т р о в и ч.  У нас времени нет. Необходимо сейчас же всё решить.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Я, кажется, ни на что не способна… решайте сами…

П ё т р   П е т р о в и ч.  Я давно решил… А вы?..

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Не знаю… ничего не знаю… Всё у меня спуталось… я точно во сне или в бреду…

П ё т р   П е т р о в и ч.  Вы успокойтесь. Рассуждайте хладнокровно. Сегодня Прокопий всех отсылает в деревню для того, чтобы остаться с Андреем вдвоём. Вы знаете Андрюшу лучше меня. Прокопий в два дня заставит его согласиться на всё. Ведь так?

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Да, заставит.

П ё т р   П е т р о в и ч.  Вы понимаете, что это значит?

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Да… кажется…

П ё т р   П е т р о в и ч.  Это значит – всему конец. Нищенство, унижение, выпрашивание подачек от Прокопия, который будет издеваться над нами.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Боже мой, но что же делать?

П ё т р   П е т р о в и ч.  Постойте. Скажите сначала прямо: хватит ли у вас силы примириться с этим и от всего отказаться?

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Нет… Кажется, нет…

П ё т р   П е т р о в и ч.  А если так – выход нам с вами один.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Жутко… Даже думать об этом жутко… Я всё понимаю, со всем соглашаюсь, но, как доходит до этого… всё путается, расплывается… И я чувствую, что нет у меня ни мысли, ни воли… Кошмар какой-то…

П ё т р   П е т р о в и ч.  Не надо волноваться. Надо решать хладнокровно. Всё ясно и просто. В грех вы не верите. На вашей дороге стоит Прокопий – надо или перешагнуть через него и получить богатство, или уступить дорогу и превратиться в жалких нищих. Разве не ясно?

Пауза.

С о ф ь я   Г р и г о р ь е в н а.  Неужели же, неужели никакого выхода?..