Наследство Каменного короля - [82]

Слово «виконтесса» заставило Бланку открыть глаза пошире, напомнив ей о чём-то важном.

- Кстати, девушки, - спросила она, - этот виконт Ламли – он, судя по всему, очень важная здесь птица?

- Ламли?! – Обе девицы переглянулись; переглянувшись, улыбнулись, а улыбнувшись, с удвоенным рвением принялись тереть и расчёсывать Бланку.

- Да. Горацио Арчер, виконт Ламли.

- О, миледи, - наконец сказала Агнес, - нам нельзя говорить о нём…

- Вот так новости, - изумилась Бланка, - почему?

- Просто нельзя. - Глэнис, собрав губы в венчик, с серьёзным видом покивала. – Нам запретили. Поэтому мы не будем о нём говорить…

- А то, если прознают, - подхватила Агнес, - нас выгонят из горничных, а это очень хорошая работа.

Понятно, подумала Бланка. Понятно, что не понятно. У неё складывалось впечатление, что виконт был очень влиятельным человеком. То, как терпеливо, если не сказать покорно, его ожидала группа его товарищей, когда они приехали с охоты и всё время торчали у ворот, в то время как он битый час разговаривал с Бланкой. То, с какой лёгкостью он нашёл ей место для проживания в самом королевском замке, да и не просто место, а такие роскошные покои. В Хартворде, помнится, только граф Рутвен занимал апартаменты из двух комнат. Хотя – кто знает, может здесь таких покоев множество и именно эти, например, почитаются за самые бедные. И то, наконец, что ей прислали в услужение этих двух смешных девочек. Конечно, то, что название «Харлех» совершенно неожиданно для неё самой оказалось здесь всем знакомо, и носители этого имени пользовались доброй славой – это было весьма удивительно и приятно. Но, с другой стороны, Бланка не особо обольщалась насчёт степени своего влияния. Наверняка, если бы не этот свалившийся с неба Горацио Арчер, на неё бы до сих пор не обратили внимания. И очень даже похоже, что виконт проявляет интерес больше к ней самой, нежели к её просьбам. Ну что же – пусть. Он мил, галантен, и не слишком надоедает ей своим присутствием. Главное, чтобы у неё получилось выполнить то, за чем она приехала в Лонхенбург.

За этими раздумьями девушки помогли ей выйти из ванны - забавно, мысленно развеселилась Бланка, обращаются со мной, будто я стеклянная, - и принялись бережно обтирать её мягкими хлопковыми полотенцами. Вдруг в дверь тихонько постучали. Одна из огромных резных створок отворилась, и в опочивальню, неспешно шаркая ногами, вошёл сухонький старичок с большим мешком в руках.

Агнес и Глэнис немедленно присели в реверансе. В ответ на недоуменный взгляд Бланки последняя полушёпотом пояснила:

- Мастер Гленкиддин, личный лекарь их величеств.

- Виконт… эм-м, Ламли просил меня проведать вас и узнать, не могу ли быть чем-нибудь полезен знатной леди, - сказал старичок, еле заметно кивнув в качестве приветствия.

Бланка, подумав, что делать книксен в голом виде будет довольно глупо, осталась стоять.

- Я не нуждаюсь в услугах докторов, мастер Гленкиддин, - заметила она.

Обе горничные одновременно замахали руками.

- Что вы, что вы, миледи! Он настоящий кудесник… если бы вы видели, что он делает с женщинами… Многие знатные дамы специально приезжают в Лонхенбург только для того, чтобы попасть к нему на приём.

- И многие приезжают зря, - фыркнул старичок, положив свой мешок на пол. Она с изумлением глядела на его лицо: на его носу красовалось диковинное сооружение в виде двух маленьких стёкол, искусно скреплённых золотой проволокой. – О своём здоровье и красоте надобно заботиться смолоду, а не тогда, когда голова уже покрыта струпьями, а кожа вся в морщинах. Ах, сделайте что-нибудь, мастер Гленкиддин… глупые…

Он остановился прямо перед Бланкой, поправив стёклышки на носу.

- Похоже, сударыня, вы правы и тяжёлая дорога, о которой мне говорил эм-м… виконт Ламли, на вас совсем не отразилась. Если у вас нет каких-либо жалоб… - Девушка отрицательно покачала головой. - Хм, я так и думал. Редко когда удается лицезреть столь совершенную красоту. Прекрасно, прекрасно. Похоже, сама Матерь Боанн слепила вас по своему образу и подобию. Я, пожалуй, не рискну здесь что-нибудь улучшать. Хотя… ничего не болит? Желудок? Мозоли? Нет? Хорошо. Так что, наверное, только вот это…

Гленкиддин едва не с головой залез в свой большой мешок и извлек на свет пергаментный свёрток; развернув его, он осторожно достал оттуда свёрнутую в несколько раз простыню, пахнувшую какими-то травами, и протянул её Агнес.

- Вот, заверните эту богиню сразу, как кончите вытирать. Я приготовил это не далее как полчаса назад. Здесь, госпожа, ничего особенного – белый мёд, масло из винного камня, имбирь, корень алтея и разные другие полезные вещи. Лечить ни от чего не лечит, но успокаивает, и спать будете, как младенец, а наутро кожа будет сиять. Это, пожалуй, единственное, что я бы подправил: что и говорить, пыльные дороги и грязные гостиницы не приносят пользы женской красоте. Как вас зовут, юная красавица?

- Бланка Оргин, сударь.

Гленкиддин остановился на полдороге к двери.

- Как? Оргин? Дочь… нет, что я говорю… скорее, внучка лорда Лана из Харлеха?..

Бланка кивнула.

- Удивительно. - Лекарь снова повернулся к Бланке. – Вы не помните меня, красавица? Хотя… да, конечно. Совсем старый стал, извините меня, миледи. Вы не можете меня помнить, вас ещё тогда в помине не было. Я служил Лану Оргину… до той поры, пока… пока всё так неудачно вышло.