Наследственность - [9]
Аллен встал на ноги, отряхнулся от пыли и пошел вперед обычным шагом.
— Алл’н, не злись, — сказал Джордж. — Все дело — в привычке. Я научился этому на Ганимеде. Попытайся представить, что бежишь по пуховой перине. Самое главное — бежать ритмично, но не торопиться, и рядом с поверхностью не подпрыгивать слишком высоко. Вот так. Делай как я!
Землянин не спускал глаз с брата, повторяя его движения. Его шаги, после первых неловких, стали более длинными и уверенными. Ноги сгибались и выпрямлялись, руки раскачивались, он следовал за братом шаг за шагом.
Джордж подбодрил его криком и ускорил шаг.
— Алл’н, ближе к поверхности. Не прыгай, пока кончики пальцев не коснутся земли.
Глаза Аллена сверкали, он даже забыл об усталости.
— Чудесно! Я как будто лечу, словно мне вставили пружины в подошвы.
— Жаль, что ты не жил со мной на Ганни. У нас есть специальные поля для гонок при пониженной силе тяжести. Опытный бегун иногда развивает скорость сорок миль в час, лично мне удалось разогнаться до тридцати пяти. Конечно, там сила тяжести еще меньше, чем здесь, на Марсе.
Длинные волосы развевались на ветру, кожа покраснела от леденящего воздуха. Красноватые пятна солнечного света поднимались все выше по склонам гор, на мгновение зависли на вершинах, а потом исчезли. Быстро сгущающиеся марсианские сумерки начали свой короткий жизненный путь. Уже засияла на небе вечерняя звезда — Земля, а ее вечная спутница Луна находилась ближе, чем предыдущей ночью.
Минуты бежали незаметно для Аллена. Он был слишком поглощен чудесным, ранее не испытанным чувством бега при пониженной силе тяжести и мог только следовать за братом. Его сознание не воспринимало даже усиливающийся холод.
На спокойном лице Джорджа появились первые морщинки тревоги, и скоро возникло граничащее с паникой выражение.
— Алл’н, подожди! — крикнул он.
Наклонившись назад, он изящно и легко остановился. Аллен попытался последовать его примеру, нарушил ритм бега, упал ничком, но тут же вскочил на ноги, громко ругаясь.
Ганимедец решил не обращать внимания на его упреки. Его взгляд стал мрачным.
— Алл’н, ты знаешь, где мы находимся?
Аллен быстро огляделся и почувствовал, как горло сжало холодными тисками. Местность выглядела незнакомой в полутьме, но более незнакомой, чем должна была выглядеть. Невозможно поверить, что она изменилась так сильно.
— Мы уже должны были увидеть Старую плешь, не так ли? — спросил он дрожащим голосом.
— Давным-давно, — раздался резкий ответ. — Треклятое марсотрясение. Оползни изменили тропы. Думаю, вершины тоже пострадали... — Голос Джорджа стал напряженным. — Алл’н, нет смысла притворяться. Мы безнадежно заблудились.
Они постояли молча, не зная, что делать. Небо стало лиловым, холмы отступали в ночь. Аллен облизнул посиневшие от холода губы сухим языком.
— Осталось всего несколько миль. Мы просто не можем не наткнуться на город.
— Оцени ситуацию трезво, землянин, — раздался грубый ответ — Наступила ночь, марсианская ночь. Температура уже опустилась ниже нуля и понижается с каждой минутой. У нас нет времени искать город, нет времени на ошибку. Если не найдем его через полчаса, значит, не найдем никогда.
Аллен прекрасно все понимал и почувствовал холод после упоминания о нем. Он плотнее закутался в меховое пальто и произнес сквозь стучащие зубы:
— Мы должны развести огонь!
Предложение было произнесено нерешительно, невнятно и тут же удостоилось резкого возражения.
— Из чего? — Джордж был вне себя от досады и огорчения. — Проделали такой путь, а теперь замерзнем всего в миле от города. Остается только бежать дальше, хотя шанс — один из ста.
Аллен остановил его. Глаза землянина лихорадочно блестели.
— Костры! — не к месту воскликнул он. — Это шанс. Хочешь воспользоваться шансом, который может оказаться удачным?
— Другого не остается, — проворчал брат. — Но поспеши. Каждую минуту...
— Тогда беги по ветру и не останавливайся.
— Почему?
— Не спрашивай почему. Просто делай то, что я говорю. Беги по ветру.
Аллен не чувствовал оптимизма, когда бежал в темноте, спотыкаясь о камни, скользя по пологим склонам, постоянно ощущая спиной ветер. Джордж, похожий на размытое бесформенное пятно, бежал рядом.
Холод усиливался, но был не более мучительным, чем дурное предчувствие, терзавшее сознание землянина.
Умирать совсем не хотелось!
А потом они поднялись по склону, и из горла Джорджа вырвался триумфальный крик:
— Клянусь Юпитером!
Равнина перед ними, насколько мог охватить взор, была усеяна огнями костров. Перед ними лежал разрушенный Аресополис, а его ставшие бездомными жители пытались пережить ночь, просто сжигая древесину. На склоне холма над городом две валившиеся с ног от усталости фигуры лупили друг друга по спинам, дико хохотали и прижимались друг к другу почти обмороженными щетинистыми щеками в выражении чистой, неподдельной радости.
Наконец добрались!
Лаборатория Аресополиса на окраине города была одним из немногих непострадавших строений. Внутри, при свете самодельных светильников, изможденные химики дистиллировали последние капли экстракта. За ее стенами остатки городской полиции отчаянно расчищали пути, по которым драгоценные флаконы и ампулы распределялись по центрам экстренной медицинской помощи, развернутым в разных районах усеянного кострами города, совсем недавно бывшего марсианской столицей.
В эту книгу вошли три произведения Айзека Азимова, по праву признанные классикой НФ-литературы XX столетия. В романе «Конец вечности» повествуется о некой вневременной структуре, носящей название «Вечность», в которую входят специально обученные и отобранные люди из разных столетий. Задачей «Вечности» является корректировка судьбы человечества. В «Немезиде» речь ведётся об одноименной звезде, прячущейся за пыльной тучей на полдороге от Солнца до альфы Центавра. Человечеству грозит гибель, и единственный выход — освоение планеты Эритро, вращающейся вокруг Немезиды.
Роман в новеллах «Я, робот» относится к одной из самых важных работ в истории фантастики. Сформулированные Азимовым ТРИ ЗАКОНА РОБОТЕХНИКИ легли в основу науки об Искусственном интеллекте. Что случится, если робот начнет задавать вопросы своему создателю? Какие будут последствия программирования чувства юмора? Или возможности лгать? Где мы тогда сможем провести истинную границу между человеком и машиной? В «Я, робот» Азимов устанавливает свои Три Закона, придуманные для защиты людей от их собственных созданий, – и сам же выходит за рамки этих законов.
…Империя с высочайшим уровнем цивилизации. Ее влияние и власть распространены на десятки миллионов звездных систем Галактики. Ничто не предрекает ее краха в обозримом будущем…И вот однажды психоисторик Хари Сэлдон, создав математическую модель Империи, производит расчеты, которые неопровержимо доказывают, что через 500 лет Империя рухнет…Великий распад будет продолжаться 30 тысяч лет и сопровождаться периодом застоя и варварства. Однако Сэлдон создает План, в соответствии с которым появление новой Империи наступит всего через 1000 лет.
Из 1949 года Джозеф Шварц попадает в мир далёкого будущего – периода расцвета Галактической Империи. В результате древних термоядерных войн поверхность Земли стала радиоактивной и непригодной для жизни. В то же время люди расселились по всей Галактике и забыли о своей колыбели. Земля всего лишь камешек в небе. Ныне всё человечество живёт под управлением планеты Трантор, контролирующей двести миллионов звезд. Но на Земле ещё живы националистические настроения, некоторые земляне хотят вернуть себе власть предков.
…Империя с высочайшим уровнем цивилизации. Ее влияние и власть распространены на десятки миллионов звездных систем Галактики. Ничто не предрекает ее краха в обозримом будущем…И вот однажды психоисторик Хари Сэлдон, создав математическую модель Империи, производит расчеты, которые неопровержимо доказывают, что через 500 лет Империя рухнет…Великий распад будет продолжаться 30 тысяч лет и сопровождаться периодом застоя и варварства. Однако Сэлдон создает План, в соответствии с которым появление новой Империи наступит всего через 1000 лет.
Однажды, сидя в метро, Айзек Азимов просматривал сборник космических опер и наткнулся на картинку, изображавшую римского легионера среди звездолётов. В мозгу мелькнула мысль: а не описать ли Галактическую Империю — с точки зрения истории, экономики, социологии и психологии? Так появился самый великий учёный в истории мировой фантастики — Гэри Селдон, создавший науку психоисторию, постулаты которой актуальны уже более полувека. Так появился мир Академии: базовая трилогия о нём составила эту книгу. Так появилась "Галактическая история" от сэра Айзека, в которую входят почти все романы знаменитого фантаста.
В лесной сторожке молодой человек дважды увидел один и тот же сон о событиях времен войны, которые на самом деле происходили тогда на этом месте. Тогда он выдвинул гипотезу: природа записывает и хранит все события. В местах пересечения временных потоков наблюдатель может увидеть события из другого временного потока. Если найти механизм воспроизведения, станет действовать закон обратимости.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.