Наследники Виннету - [118]

Приговор прозвучал жестоко, хотя никто из нас не желал никому зла. Все названные находились на Утесе Дьявола и вели себя совершенно тихо, хотя и слышали каждое наше слово. До нас не донеслось ни единого звука. Но после объявления приговора мы услышали, что наше решение было воспринято ими со всей серьезностью. Только Тангуа не разделял общей тревоги. Он был самым почтенным воином среди тех, кому мы только что вынесли приговор, и, похоже, думал лишь о сыне. Впрочем, мы сделали вид, будто и не знаем о тех страстях, что разыгрались на соседней площадке.

Из пещеры пришла весть: пленники обнаружены, а их предводитель Пида хочет поговорить с Олд Шеттерхэндом. Я разрешил привести его ко мне, но только одного. Он пришел, без оружия. Протянув ему руку, я сказал:

— Пида — мой пленник, но он мой друг. Он не убежит от нас?

— Нет! — ответил индеец гордо.

— Тогда он пойдет к своему отцу, чтобы поговорить с ним. А потом вернется ко мне. Чем быстрее он это сделает, тем быстрее будут освобождены из пещеры его несчастные воины!

Я дал ему провожатого. Когда он добрался до соседней вершины, мы все обратились в слух, ловя каждое слово, произносимое там. Когда он вернулся, я и виду не подал, что мы все слышали, а спросил его:

— Что должен сообщить мне Пида?

— Вожди желают вести с вами переговоры.

— О чем?

— О их судьбе.

— Им она известна?

— Да.

— От кого? Кто им сообщил?

— Никто. Они слышали каждое слово. Вы совещались, а они все слышали. Здесь, на горе Виннету, творятся настоящие чудеса.

— Да, действительно чудеса, — согласился я. — А самое великое из них — то, что мы задумали пощадить вас. Но это касается только ваших воинов! Мы оставим им их «лекарства». Но оружие они должны будут сложить в пещере. Пусть выходят по одному. Голодные будут накормлены, а раненых перевяжут. Если Пида поклянется, что все воины поведут себя мирно, то, может быть, мы поступим снисходительно и в отношении вождей.

— Даю слово. Но теперь я должен вернуться в пещеру, чтобы сообщить нашим людям, как они должны себя вести.

— Иди и скорее возвращайся!

— Тангуа, мой отец, слышал от меня, что ты даже теперь все еще называешь себя моим другом. Он поручил мне сказать тебе за это спасибо. Он любит меня, и его страх за мою жизнь был огромен! — После этих слов он удалился.

Тем временем вернулась Душенька, которая вместе с другими женщинами готовилась принять спасенных людей и оказать им помощь. Она хотела узнать, когда же они наконец появятся.

— Он уже был тут, — ответил я. — Я говорю о Пиде. Он вернулся из пещеры, а сейчас снова пошел туда. Скоро они начнут выходить, один за другим.

— Давно пора! Мне надо поспешить к инженеру. Раз спасенные уже близко, пора появиться и нашему Виннету!

Когда Пида вернулся, инженер включил свои аппараты — и тотчас на грандиозном водопаде появился наш Виннету. Вода низвергалась с огромной скоростью, и создавалось впечатление, будто фигура стремится вверх.

— Это Виннету! Мой Виннету! Наш Виннету! — вскричал Тателла-Сата, и его голос застыл над тихой, едва дышащей людской толпой. Тут же все услышали голос Вакона:

— Да, это Виннету! Это его душа!

Общее ошеломление сменилось удивлением, и тысячи радостных голосов выразили свое восхищение, пока все их не перекрыл громовой бас гиганта Инчу-Инты:

— Тателла-Сата! Наш Тателла-Сата!

Речь шла об изображении, появившемся слева от Виннету.

— Тателла-Сата! Наш Тателла-Сата! — ликовала толпа.

— А вон там — Мариме, королева из саги, друг наших предков!

— Мариме! Королева! Друг! — повторялось из уст в уста.

Шумящий водопад, словно волшебное чудо, в очередной раз поразил наше воображение. Никто и не вспоминал о провалившейся вчера скульптуре, о зияющей пропасти, поглотившей надежды наших противников. Чувства и мысли всех были связаны с Виннету, — он казался живым, от него нельзя было оторвать глаз.

Тем временем показались первые спасенные. Они сразу остановились, завороженные видом, который вдруг открылся им в сгущающихся сумерках. Но на них напирали другие, которые в немом восторге останавливались, но тоже вынуждены были продвигаться вперед. Спасенных счастливцев отвели в заранее отведенную часть долины, где их ждали приют и забота. Шествие продолжалось несколько часов и закончилось, лишь когда забрезжил рассвет.

Между тем Пида не сидел сложа руки. Он сновал между мной и Тангуа, пытаясь всеми силами смягчить вынесенный приговор. Мы видели это, но вели себя так, будто ничего не замечали. Потом я огласил решение относительно обычных воинов. Отныне они были свободны, могли оставить себе «лекарства» и лошадей и имели право уехать, как только захотят. Несколько часов назад они и предположить такое не могли.

Выяснилось, что, несмотря на катастрофу, не погиб ни один человек! Ранения и ушибы, были, конечно, болезненны, но не опасны. Женщины перевязали пострадавших, пациенты чувствовали себя в таком заботливом окружении совсем неплохо. Теперь они готовы были даже считать друзьями тех, кого еще вчера хотели убить. Они увидели звезды, которые носили их доброжелатели и доброжелательницы, спрашивали о смысле и значении этих знаков. Им спокойно объясняли. Показали поближе великолепное лицо нашего Виннету. Выступил и Молодой Орел. Он был первым «Виннету», а потому имел право на проповедь. Слышались голоса и других «Виннету» — они тоже шли к людям, чтобы принести им свет.