Наследники отречения - [40]

 В наступившей зловещей тишине слабо заплакал младенец. Зажав рот ладонью, чтобы тоже не закричать, я уткнулась лицом в сырую в землю.

 «Господи», - взмолилась я, ненавидя себя за трусость, - «не дай ему почувствовать мой страх, узнать мое дыхание, услышать мысли!»

 Земля подо мной мелко завибрировала.

 -С-славно… - раздалось отдаленное шипение. - Дитя Крови, чистое семя проклятого Тара… Молодец, Фирсар, я доволен тобой!

 -Для меня это честь, господин.

 -А ты, дочь? Со времен Тарина никто еще не приносил более приятной жертвы. Я вознагражу тебя великой славой! Славой, которая сотрет со страниц истории имя Валлора и перепишет мои алтари!

 -Благодарю, владыка.

 Со стороны освещенного края каменной плиты, на землю тоненькой струйкой стекала кровь…

 -Фирс-с-сар… - Земар-ар слегка изменил интонацию. - Мой глаз не видит ее следов… Нашел ли ты, ту, что я велел?

 -Нет, господин, но это вопрос времени. Она не могла далеко уйти от города.

 -Не стоит недооценивать врагов, не повторяй ошибок Тарэма! Она вовсе не та, кем кажетс-с-ся И помни: я жажду!

 -Я помню, повелитель.

 -Тогда с-ступайте. Меня ждут в Горготе. Не лишай мою добычу жизни: путь кровь Тара напитает жертвенник…

 Шестеро вновь встали на ноги и, один за другим, стали исчезать из поля зрения. Опустилась тьма, и спустя некоторое время, скрежет коры о кору возвестил о моем одиночестве. Помедлив еще минуту, я осторожно высунула голову наружу. В вышине, в полукруглом окошке из ветвей, сияли звезды.

 На каменной плите, почти на середине, в лужице крови лежал новорожденный младенец. Это была девочка. Я беззвучно заплакала, когда, наклонившись над ней, поняла, что она все еще жива. Крови было потеряно много, и надежды на то, что малышка выживет, не оставалось, но бросать ее в этом гиблом месте было преступлением. Оторвав от плаща лоскут, я разрезала его на полосы и перевязала глубокие порезы. Затем, достав драгоценный пузырек с Агиасмой , вылила немного на ладонь и прямо на жертвеннике произнесла формулу Крещения, дав девочке то же имя, что носила сама. Ребенок даже не шелохнулся…

 -Господи, - прошептала я, взяв невесомое тельце на руки, - Ты все можешь, прошу Тебя, исцели ее, дай ей жизнь, вырви из лап мрака, совершившего это кощунство! Я не смогла противостать им, покрой мое малодушие Своею милостью…

 Ребенок дернулся и слабо запищал… Омочив руку в крови, разлитой на жертвеннике, я бросилась к стене.

 -Кроно эо Арматей! Кроно эо Валлор! Кор вэт эванор! - отчаянно крикнула я в темноту, начертав на коре алую линию.

 ***

 Мы мчались сквозь ночь в холодном безветрии. Это была гонка со смертью - я чувствовала за своей спиной: она тянула белые пальцы, пытаясь оторвать улизнувшую из ее объятий жертву. Ястреб летел так, будто действительно родился птицей, а не конем: не обращая внимания на царапающие ветви, все дальше и дальше, к спасительному свету Ателена…

 Время потеряло значение, осталось только слабое дыхание хрупкой жизни на моих руках. Дитя, в чьих жилах текла кровь Валлора, кровь моего рода, моя кровь… Душа была полна слез от пережитого и осознанного. Я понимала одно: отныне не существовало ничего, что помешало бы мне уничтожить Земар-ар. Даже ночь в страхе отступала перед копытами жеребца, несущего на себе Жертву и Гнев, ее обнимающий.

 Наконец, огни превратились в окна, а безмолвие наполнилось звуками. Ворота города были полузакрыты - небольшой зазор, для ночных путников, охраняли два офицера в форме Пафорского гарнизона. Увидев во весь опор несущегося на них всадника, они предупреждающе вскинули копья и подняли факелы.

 -Королевский гонец! К губернатору! Прочь с дороги! – обнажив, на всякий случай меч, крикнула я издали на Древнем языке.

 Ястреб вихрем пролетел мимо, чуть не задев ворота могучими боками. За пять минут, промелькнув тенью по пустым улицам, он домчался до площади, где находился дом правящего лорда-губернатора.

 -Прочь, прочь с дороги! - кричала я, бегущей ко мне охране. - Послание от королевы! Немедленно призовите лорда!

 Не добежав до меня, солдаты повернули обратно, началась паника. Осадив коня, я спрыгнула на ступени и запахнула плащ, чтобы не быть узнанной.

 -Я ранен, - хрипло пробасила я, войдя в освященный вестибюль. - Приведите лекаря.

 Через пару мгновений на верху парадной лестницы показался заспанный мужчина лет сорока пяти... Лицо его было мне смутно знакомо, но от волнения имени вспомнить не получалось.

 -Послание от королевы! Срочное, милорд! - в ответ на его хмурый взгляд, сообщила я, шагнув навстречу.

 -Следуйте за мной, - кивнул мужчина и сделал знак охране.

 Перепрыгивая через три ступеньки, я взлетела по лестнице.

 -Оружие, господин? - холодно напомнил офицер, стоящий у высоких позолоченных дверей.

 Не имея возможности отстегнуть перевязь, я вытащила Молнию и протянула, надеясь, что клинка он не узнает.

 -Можете открыть ваше лицо и отдать мне послание Ее величества, - спокойно заметил лорд, когда двери за нами закрылись.

 Скинув плащ и, не обращая внимания на удивленный возглас, сорвавшийся с его уст, я подошла к столу и, сметя на пол все бумаги, аккуратно положила ребенка. Девочка была в глубоком обмороке, но еще дышала.