Наследники Мальтуса - [5]

Так мальтузианству до поры до времени удается сохранять позиции на идеологическом фронте и даже «атаковывать» прогрессивных мыслителей.

3. Многоликость теории Мальтуса

Живучести мальтузианства немало способствует то, что теория Мальтуса с самого начала оказалась причастной ко многим областям знаний, хотя и как лженаука. Это обстоятельство придало мальтузианству определенную гибкость, способность маневрировать под ударами критики.

Теорию Мальтуса чаще всего характеризуют как экономическую. Действительно, в ней затронуты острые проблемы экономической жизни. Среди них — никогда не терявший своей актуальности вопрос о способности земли обеспечить людей необходимым продовольствием.

Относительно низкий темп увеличения продовольственных ресурсов основан в теории Мальтуса на так называемом «законе убывающего плодородия почвы». Согласно этому «закону», который был сформулирован в Англии еще до Мальтуса, с каждым новым вложением в землю (почву) средств и труда от сельского хозяйства получают будто бы все меньшую отдачу. В. И. Ленин охарактеризовал это суждение как бессодержательную абстракцию, поскольку в стороне остается самое главное: уровень техники, состояние производительных сил[2].

Теория Мальтуса изображает население лишь как потребителя благ, тогда как оно является создателем всех материальных и духовных ценностей, основой и субъектом всего общественного процесса производства.

Марксизм-ленинизм доказал полную несостоятельность Мальтуса как экономиста. Тем не менее, поскольку в «Опыте» затронуты экономические проблемы, теорию Мальтуса называют экономической, относя ее к вульгарной политической экономии.

Значительное место в теории Мальтуса занимают проблемы демографического характера. Они представлены попыткой объяснить механизм смены поколений. Уровень рождаемости, согласно Мальтусу, в принципе имеет у людей, как и у всех других существ, стремление достигнуть максимума. Но средств существования хватает лишь на какое-то ограниченное число людей. Поэтому природа пускает в ход «разрушительные препятствия»: убирает излишек населения с помощью голода, эпидемий, войн. Если же человечество хочет избежать такой жестокой меры, хотя, по Мальтусу, и вполне естественной, должна быть открыта дорога предупредительным препятствиям. Неимущие классы должны любыми средствами ограничивать свое потомство.

Как видим, Мальтус сформулировал откровенно биологическую концепцию смены поколений. «Явления природы,— говорится в «Опыте»,— подчинены неизменным законам, и мы не имеем никакого права думать, что с тех пор, пока существует мир, законы, управляющие населением, подверглись каким-либо изменениям». Мысль вполне четкая: народонаселением управляют вечные, природные законы.

К. Маркс вскрыл полную несостоятельность этого тезиса. Размножение живых существ под воздействием одних лишь природных сил может осуществляться только в мире растений и животных, но и по отношению к ним это верно до того момента, пока в эту область не начал вторгаться человек. Автор «Опыта», писал Маркс, совершенно неправильно предполагает, будто «возрастание числа людей есть чисто природный процесс, который нуждается во внешних ограничениях, препятствиях, для того чтобы он не развивался в геометрической прогрессии»[3].

Заключения автора «Опыта» о законах возобновления населения антинаучны. Поскольку все же Мальтус касается этих законов, а они являются предметом демографии, его теорию можно считать демографической.

Теория Мальтуса определенным образом касается движущих сил развития человеческого общества, а это— проблема социологической науки в широком смысле. По Мальтусу, получается, что основным фактором прогресса является всемерное ограничение роста населения. Интенсивность же этого ограничения определяется, по его мнению, поведением личности, отношением человека к численности потомства, которым он собирается обзавестись. Здесь теория Мальтуса соприкасается с социологической наукой в ее узком смысле.

Социологические посылки теории Мальтуса неверны. Прогресс человеческого общества, как неопровержимо доказал марксизм, зависит в решающей степени не от количественных изменений в народонаселении (хотя их роль сама по себе значительна), а от уровня развития производительных сил и характера господствующих в обществе производственных отношений.

Важным моментом социологического аспекта «Опыта» являются суждения Мальтуса о частной собственности. Он считает ее естественной и потому вечной, а законы, охраняющие частную собственность, объявляет «высшим благом». Без таких законов, писал Мальтус, в обществе получил бы полное господство эгоизм людей и непрерывно возникали бы поводы для вражды. Заметим, что, подобно другим буржуазным обществоведам, автор «Опыта» не проводит различия между собственностью частной и личной. Он игнорирует вывод своих современников социалистов-утопистов о том, что частная собственность является источником угнетения и социальной несправедливости и что поэтому ее необходимо упразднить. Он ополчается против идеи социального равенства, бездоказательно заявляя, будто такое равенство невозможно.