Наследники Лаврентия Берия. Путин и его команда - [48]

Призывая к этому, оппозиция получает все недостатки обоих «худших» вариантов. С одной стороны, мы все-таки участвуем в кремлевском фарсе. С другой — не поддерживая ни одного кандидата, мы отрезаем себе путь к оранжевой революции. Мы все-таки садимся за стол с шулерами, но даже не пытаемся их переиграть.

Конечно, нас в эту ловушку загнали вполне сознательно.

Для оранжевой революции нужен все-таки какой-никакой Ющенко. Пусть даже, как и Ющенко, это будет случайная фигура. Пусть даже, как и Ющенко, — перебежчик из вражеского стана. Но без него — оранжевой революции не будет. И как ни крути, кандидатов на роль Ющенко всего четыре, и не нами выбранных. Мы можем пустить дело на самотек, а в конце концов поддержать того, кому Чуров нарисует второе место. Либо все-таки попытаться перехватить инициативу, перетянуть одного из кремлевских кандидатов на свою сторону.

Вряд ли есть смысл всерьез обсуждать кандидатуры Зюганова и Жириновского.

Это — верный способ гарантировать Путину победу даже и при честном подсчете голосов.

Как ни парадоксально, лучший друг русской выхухоли Миронов — уже лучше.

Именно потому, что он сам по себе — ноль. Его единственного вполне можно рассматривать как «переходного технического» президента, который ничего толком не сделает, но и вреда особого не принесет, а через два года уступит место честно избранному президенту.

Но и тут есть две проблемы. Во-первых, терять два года нельзя — чекистско-мафиозный режим надо демонтировать, и тут все будет решать скорость. За эти два года они спокойно оправятся от поражения, извернутся, подготовятся и возьмут реванш. А во-вторых, я все-таки никак не могу себе представить лучшего друга русской выхухоли во главе миллионной толпы, бесстрашно идущей драться с путинским ОМОНом.

Остается баскетболист Прохоров, политикой никогда не занимавшийся и решивший пробиваться на эти выборы, очевидно, лишь от обиды, что его так некрасиво кинули в истории с «Правым делом».

Стране он известен, главным образом, в силу своей слабости к слабому полу. Годится ли герой Куршевеля на роль российского Ющенко? Способен ли он решительно демонтировать путинский режим? Я думаю — да.

Готов ли он к этой роли — другой вопрос.

Он неопытен, он совершенно случайно оказался в самом центре конфронтации между народом и властью.

Он — слон в посудной лавке. И когда я прямо спросил, что он будет делать в «оранжевой» ситуации, этот вопрос стал единственным, который поверг его в замешательство.

— Я вообще против революций, — сказал он.

— Мы все против революций, но что, если Путин упрется и не захочет уходить? Что, если эту революцию нам навяжут?

— Ну, тогда, конечно, придется.

Он явно об этом никогда раньше не думал.

У нас почему-то сложилась дурацкая традиция выбирать кандидатов так, как выбирают невест, — чтобы обязательно был красив, умен, трудолюбив, морально безупречен.

Соседям на зависть. Но в политике все-таки другие критерии. Политика очень часто бывает построена на не самых приятных тактических союзах — просто потому, что без них иногда вообще ничего добиться невозможно.

Да, он занимал свое место в путинской системе.

Наверное, платил откаты. Он до поры до времени не ссорился с чекистами. Но все-таки сам он — не чекист. О том, чтобы на нем была кровь, я никогда не слышал. О том, чтобы он кого-то помогал сажать, — тоже. Программа у него более чем приличная — достаточно упомянуть, что первым пунктом там стоит раскрытие всех архивов советской эпохи. Более того, он сказал мне, что вполне готов устроить объективное расследование и честный суд по всем путинским убийствам и другим преступлениям против личности. И путинских олигархов он готов заставить вернуть награбленное, причем свои миллиарды он готов вернуть стране первым — об этом он уже говорил публично. Так что если нам нужен перебежчик — а он нам нужен — то почему не попробовать?

Все требования Болотной и проспекта Сахарова он поддерживает.

Он не вполне принял только схему «технического президента»: по его расчету, двух лет на переходный период не хватает, надо четыре. Его объяснения, почему это так, я нашел убедительными: ему ведь потребуется одновременно освобождать сотни тысяч неправосудно осужденных (то есть по меньшей мере начать широкую реформу судебной системы — без этого всех дел не пересмотришь); реформировать избирательную систему (что тоже потребует принимать новые законы) и решать юридическую головоломку роспуска вражеской Думы.

В каком же порядке все это прикажете делать? Не хватит на это двух лет, которые вписали в схему сгоряча, не считая, и на которые теперь согласен только Миронов.

Заметим, Прохоров не просит шести лет — полного президентского срока. Он просит четырех. Не максимума, но минимума.

Заклинание о том, что Прохоров — проект Кремля, меня не убеждает.

В чем состоит проект? Сделать его президентом? Явно нет. Чтобы он занял второе место? Тоже нет — для этого придуман Зюганов. Чтобы он оттянул голоса? У кого именно? Как ни крути, а на деле такой «олигархический» кандидат оттянуть голоса может только у Путина.

Стало быть, предполагаемый «проект» ограничивается тем, что Прохорову разрешили участвовать в выборах.