Наследник замка Глен-Краннах - [49]

Камилла засмеялась и прижалась к нему. Никогда он еще не говорил более верных слов!

— Если тебе казалось, что я иногда слишком грубо обрушиваюсь на Эрика, — продолжал Росс, играя ее волосами, — то это только потому, что я не знал, как отговорить тебя от брака с ним. Это и вправду была бы ужасная ошибка. — Росс целовал ее виски, и дрожь пробегала у нее по телу. — Отчаянная ситуация требовала отчаянных методов.

Потом он чуть отстранил ее от себя и посмотрел прямо в глаза.

— Но это только половина ответа. Ты сказала, почему рассталась с Эриком. Но ты не сказала, почему вернулась ко мне.

Как могла она объяснить? Внезапное смущение сковало ее, щеки запылали, и она отвела взгляд.

Камилла чувствовала, как он, нависнув над ней, ждет ответа, одна темная бровь вопросительно вскинута. А она не в силах была произнести слова «люблю», не могла сказать о своем чувстве, открыть ему свое сердце. Впервые за время своего внезапного возвращения Камилла почувствовала крошечный укол боли. Она боялась признаться ему в любви потому, что не надеялась на ответное чувство.

Пришлось одернуть себя. Ведь она знала об этом и приняла это условие еще до того, как вылетела из Лондона. Решившись, она взглянула на него и ответила:

— Я приехала, потому что какая-то сила внутри меня — сила, которой я не могу и больше не хочу сопротивляться, — влечет меня к тебе с самой первой нашей встречи.

Вот так! Это была не ложь, а лишь слегка сокращенная правда.

— Ох, Камилла! — Росс поцеловал ее. — Так ты тоже это чувствуешь?

Но когда он теснее привлек ее к себе, Камилла задала вопрос, который мучил ее, хотя она заранее слишком хорошо знала ответ.

— А ты? Почему ты просил меня остаться?

Наступило молчание, и сердце у Камиллы замерло. Она решила попросить его не отвечать на этот вопрос. Едва ли она сможет вынести правду, произнесенную вслух. Разве не мудрее было бы, кричало ее измученное сердце, забыть о правде и сделать вид, что все хорошо? Но было слишком поздно. Росс заговорил:

— Помнишь, в тот день, когда мы плыли на пароме на остров Муар, я сказал тебе, что я неисправимый романтик?

— Помню, — сокрушенно кивнула она и приготовилась услышать самое страшное.

Рука Росса лежала на ее голове, опутанная волосами, пальцы нежно ласкали кожу. Он заставил Камиллу посмотреть ему в глаза, словно хотел убедиться, что она правильно поймет его слова.

— Я сказал тебе, что верю в необыкновенную любовь и не соглашусь ни на что меньшее.

— Да, я помню, — снова кивнула Камилла.

— Еще я сказал тебе… — Росс замолчал.

Камилла сглотнула, именно это она так боялась услышать.

— Я сказал тебе… — он опять замолчал, потемневшие глаза неумолимо изучали ее лицо, — я сказал тебе, что, как только взгляну своей избраннице в глаза, тотчас узнаю, что она моя судьба.

Камилла нахмурилась: это было не совсем то, чего она ожидала.

— Да…

Он глубоко вздохнул.

— Но я не стал тебе говорить, что уже нашел свою судьбу, хотя в тот момент глядел прямо на свою избранницу.

На лице у Росса заиграла добродушная улыбка. В безмолвном удивлении Камилла вытаращила на него глаза. Он говорит загадками. Что бы это значило?

— Таким способом я хотел сказать тебе, дорогая моя Камилла, что решил: ты моя судьба. Я заподозрил это с первой минуты, как увидел тебя. И на следующий же вечер убедился, что не ошибаюсь. Я увидел тебя всю в слезах на коленях возле оленя и понял, что скрывается за твоей маской дерзости и даже агрессивности. В тот вечер я понял, что люблю тебя, и решил, что ты будешь моей женой.

Это было для Камиллы слишком. Голова пошла кругом, и она услышала свой протестующий возглас:

— Но я думала, что ты хочешь всего лишь необременительной связи!

— Связи? — Чуть ли не в ярости он схватил ее за руку. — Так вот чего тебе надо? Связи?

— Нет, конечно, нет! — От изумления Камилла заморгала. — Из-за этого я и уехала. Но не смогла без тебя. — Она закусила губу. — И я вернулась, несмотря… — Она оборвала фразу, не в силах продолжать.

— Камилла, Камилла, что я натворил? А ты? Как ты могла поверить в такое? — Искреннее страдание исказило его красивое лицо, и он порывисто привлек ее к себе. — Когда я говорил тебе на острове Муар, что хочу любить тебя утром, днем и ночью, у меня ни на одну минуту не было мысли сделать тебя любовницей. Я хотел только одного — любить тебя всегда как свою жену!

Она вздохнула, все обиды и страхи отступили. А Росс еще крепче прижал ее к себе.

— Прости меня, Камилла, что я так плохо все объяснил. В тот день мы были так близки, что я по-дурацки решил, будто в объяснении нет нужды. У меня было такое чувство, что мы понимаем друг друга без слов.

У Камиллы тоже было такое чувство, но вмешался ее вечный страх перед будущим, испортивший и затуманивший волшебный миг, который они переживали. Теперь она смело посмотрела ему в глаза и сказала правду:

— Ни к кому в жизни я не чувствовала такой близости, как к тебе.

— Любовь моя, любовь моя. — Он нежно целовал ее лицо. — Пусть в нашей жизни больше никогда не будет непонимания. — Камилла тоже поцеловала его, и улыбка засветилась в его глазах. — Теперь я вижу, что был очень прав, придумав это путешествие на остров Муар.