Наследник замка Глен-Краннах - [15]

— Простите?

Росс небрежно прислонился к стене — кулаки сжаты в кармане куртки, одно колено чуть согнуто, темноволосая голова откинута назад. Он внимательно разглядывал ее с высоты своего роста.

— Я задал очень простой вопрос. Скучает ли без вас ваш друг Эрик? Уверен, что он должен был сказать вам именно это, когда вчера вечером звонил в отель.

— И что, если скучает? — разозлилась она. — Почему это вас волнует?

— Всего лишь дружеский вопрос, — пожал он широкими плечами. — Приятно знать, что кто-то думает о вас, когда вы далеко в чужих краях.

Камилла решила не обращать внимания на его слова и на ноту насмешки в голосе. Хватит и того, что этот сугубо личный вопрос вызвал тяжелое ощущение жара во всем теле. Она осторожно проговорила:

— Думаю, это место действительно подойдет для съемок. Я снова приду сюда посмотреть… одна… завтра утром. Вы не возражаете?

— Как вам угодно. — Он по-прежнему продолжал изучать ее загадочными потемневшими глазами, подвергая безжалостному испытанию. И затем продолжил: — Этот Эрик ваш… Он серьезная любовь… или так, мимолетное увлечение?

На сей раз она решила не спускать. Глаза сузились от негодования.

— Если вы и в самом деле хотите знать, он тот мужчина, за которого я собираюсь замуж! — Может быть, это удовлетворит его докучливое любопытство и положит конец нахальным вопросам.

Легко было догадаться, что этого не случится. Он подчеркнуто перевел взгляд на ее левую руку.

— Не вижу обручального кольца, — заметил он. — А я абсолютно уверен, что Эрик принадлежит к тому типу мужчин, которые настаивают на соблюдении этой традиции. — Росс помолчал со странной улыбкой. — Так почему же, если вы собираетесь за него замуж, нет кольца?

— Потому что обручение еще не официальное.

— Ага… — Он вроде бы обдумывал новую информацию. — Возможны две причины: или он еще официально не просил вас выйти за него замуж, или вы еще официально не дали ему ответа… — Он настойчиво смотрел ей в глаза. — Скажите мне, я прав?

Неведомо почему сердце Камиллы понеслось как на скачках и ладони стали липкими от тревоги, когда она сжала их в кулаки. Как и прежде, когда он заговаривал об Эрике, ей чудилась какая-то угроза.

— Не собираюсь ничего вам говорить. Черт возьми, это не ваше дело!

— Очень хорошо. Тогда позвольте мне угадать. — Серо-стальные глаза прошлись по ее напряженной, ощетинившейся фигуре, оценивая, взвешивая, раздевая донага. Неуверенная улыбка тронула его губы, когда он сообщил ей свою догадку: — Я бы сказал, что дело затягиваете вы.

Примитивный и неточный вывод, и при других, более нормальных и благоприятных, обстоятельствах Камилла сказала бы ему об этом. Но в тот момент только одна мысль билась у нее в голове. Совершенно простая мысль — убежать отсюда. Ее вдруг охватил приступ удушья, будто ее погребли в сыром склепе, а стены плотно сомкнулись вокруг нее. Самое главное — убежать от все более подавляющей близости этого дикого, неуправляемого человека с пронизывающими серыми глазами, которые, казалось, видели ее насквозь.

— Если вы не возражаете, мне бы хотелось уйти отсюда. Я уже насмотрелась вдоволь, — собрав остатки разлетевшейся на кусочки позы, проговорила Камилла сдавленным голосом.

— Вы уверены?

— Совершенно уверена. Благодарю вас. — Дерзкими расспросами и грубыми намеками ему удалось привести ее в полное замешательство. Последние годы такого умудрялись добиваться немногие.

Он оттолкнулся широкими плечами от стены.

— Хорошо, в таком случае пошли.

И только в тот момент, когда он выпрямился и кивнул, Камилла рискнула внутренне расслабиться. Может быть, он уже насытился своей игрой. Но Росс моментально снова выбил почву у нее из-под ног. Он покосился на нее и спросил:

— Я прав или нет? Это вы затягиваете дело?

— Нет. Не я! — Слова слетели с языка, будто пулеметная очередь. — Больше всего на свете я хочу выйти замуж за Эрика и скажу ему об этом в ту же минуту, как вернусь в Лондон.

— Почему же вы не сказали ему до отъезда… если, как вы выразились, больше всего на свете хотите этого?

— Потому, — проговорила Камилла и удивилась, почему она вообще считает нужным отвечать, — что он дал мне неделю срока подумать над его предложением. Он понимает, что это серьезный шаг.

— Вполне с ним согласен. — И нахальный дикарь продолжал насмешливо ухмыляться с видом превосходства. — Уверен, что брак с таким человеком, как Эрик, был бы действительно очень серьезным шагом.

— Что вы об этом можете знать? Вы даже незнакомы с Эриком!

— Совершенно верно, — признал он и помолчал, полосуя ее своим острым, как сабля, взглядом. — Я незнаком с Эриком, но я познакомился с вами.

И что, черт возьми, это могло бы означать? Камилла смотрела на него, подавляя в себе нарастающую тревогу оттого, что по спине бегали мурашки, будто кто-то холодными пальцами гладил ей кожу. И опять возникло чувство удушья — будто сдвинулись стены.

— Я устала от этого нелепого разговора! — Камилла с трудом отвела глаза от его лица. — Я хочу уйти отсюда! — И, немедленно претворяя в действие свои слова, она проскользнула мимо него на опасно подгибающихся ногах и устремилась прямо к лестнице.

И уже в следующую минуту она окунулась в полумрак. Сердце стучало, как паровой молот. Руки ощупывали холодные, шершавые стены. А ноги неудержимо несли ее по ступеням. Увы, чересчур неудержимо. Когда лестница круто повернула, Камилла сделала шаг в пустоту, но, рывком подавшись вбок, все же сумела очутиться на следующей ступеньке и могла бы отделаться всего лишь ссадиной на коленках, если бы не потянулась за фотоаппаратом, опасаясь, что он вдребезги разобьется о каменные ступени. Только ей удалось спасти «Никон», как нога снова соскользнула со ступеньки, и она полетела вниз, полностью потеряв контроль над своим телом. Ничего не видя, она стукнулась обо что-то, и падение прекратилось.