Она была одета в белую льняную рубаху с какими-то вышивками на воротнике и рукавах, пышную цветастую юбку до земли, кожаную коричневую жилетку и красного цвета платок. Последний аксессуар был завязан очень необычно. Узел не снизу, под подбородком, как я привык, а сверху. Концы платка задорно торчали надо лбом пожилой хозяйки. Похожее я видел в советской экранизации гоголевских «Вечеров на хуторе близ Диканьки».
В руках бабушки была увесистая самодельная трость, на которую она опиралась.
– Кто такие? – совершенно не старческим, звонким голосом спросила она и грозно прищурилась.
– Будущие жильцы, – бодро отрапортовал Феофан. – Это я вам звонил.
Хозяйка дома осмотрела его, затем меня, кинула взгляд на дорогую машину и ласково улыбнулась.
– Ой. Гости дорогие, что ж вы не заходите?! – необычайно добрым голосом произнесла она.
– Спасибо, – поблагодарил мастер и вошел во двор, я шмыгнул следом за ним.
С первого взгляда показалось, что дом добротный, со второго – тоже.
Аккуратно подогнанные друг к другу кирпичи, красивая черепица, во дворе ровная плитка с орнаментом, несколько плодовых деревьев. Все говорило о хозяйственности владельцев.
– Место для машины есть, – оглядевшись, довольно произнес наставник. – А что в доме?
Пока я вместе с Феофаном осматривал возможное место жительства, бабушка с удивительной для своего возраста и комплекции сноровкой взобралась на небольшое крыльцо, открыла дверь и приглашающе махнула рукой.
«Сойдет», – мысленно прокомментировал я, увидев недорогой, недавно сделанный ремонт.
В доме обнаружились полноценный туалет и душ, кухня с электроплитой и три комнаты.
«Класс!» – незаметно от бабки показал я Феофану и вышел, чтобы еще раз осмотреться.
Пусть решает вопрос с жильем, вижу, ему тут тоже нравится.
На улице возле машины обнаружил трех бабок.
Они сидели на не замеченной ранее лавочке и возмущенно переговаривались.
– Опять людей обдурит…
– Прощелыга…
– Как таких земля носит…
Я насторожился.
«Что значит – обдурит?»
Бабушка с Феофаном вышли во двор и неспешно пошли в мою сторону, я открыл калитку рядом с воротами.
– Здравствуйте! – поздоровался с бабушками.
По своему опыту знал, что с такими представительницами частных секторов лучше дружить, а не то пойдет о тебе нехорошая молва по всему району, не отмоешься.
– Здрасьте, – через некоторое время ответили бабки.
– А что это вы, жить тут, что ль, собрались? – противным голосом осведомилась одна из них.
Подозревая, что с домом что-то нечисто, а наставник уже на улице, я, для того чтобы привлечь его внимание, громко сказал:
– Дом очень хороший! Думаю, мы могли бы здесь жить.
Феофан выбрался на улицу и, заметив бабок, тоже поздоровался.
Увидев его, они сразу заулыбались.
«Еще бы, – мысленно обхохатывался я. – Такой взрослый, крепкий, одинокий (даром что старые и слепые, а взгляды бросали цепкие) пожилой мужчина. Такого надо захомутать. Борщи ему варить, и чтобы он домашними делами занимался: дрова колол или огород копал».
Следом за Феофаном на улицу выбралась хозяйка и тут же удостоилась презрительных взглядов.
– А чтой-то ты, Марыся, людей обманываешь, а?! – с ходу пошла в наступление одна из бабок.
– А чтой-то это я обманываю! – возмутилась наша провожатая.
– А то, что дом можно снять за пятьдесят талеров! А ты за сто пятьдесят предлагаешь! – сказала ей вторая.
– Какой это дом? – с негодованием ответила Марыся. – Твой свинарник, что ли?! Так его и за двадцать можно снять!
– Свинарник?! – возмутилась ответчица.
– А что еще?! – нагло посмотрела на нее Марыся. – Если там свиньи живут?!
Отойдя в сторону, я спрятался за Феофана. Ну их на фиг, этих бабок, еще драться начнут! Жизнь меня к такому не готовила!
Склока тем временем продолжалась. Подошли новые персонажи, услышавшие крики перебранки.
Меня откровенно радовала наша новая знакомая, она без зазрения совести успевала облить помоями каждую из своих оппоненток и делала это так ловко, что все окружающие просто ухохатывались.
– Ну-ка, тихо! – рявкнул Феофан, когда ему надоело это шоу. – Развели балаган! Кто тут еще дома сдает? И за сколько?!
– А чего это ты, милок, решил от меня уйти? – удивленно посмотрела на него Марыся.
– Шумно тут у тебя, – поморщился он. – И по сравнению с остальными берешь дорого.
– Сто сорок талеров, и заселяйся хоть сейчас.
– Сто тридцать, и плачу сразу за полгода, – парировал Феофан.
– Сто тридцать пять, и за три месяца.
– Идет, – чуть подумав, ответил наставник, после чего обратился к окружающим: – Концерт окончен, господари и господарыни, просьба расходиться по домам.
