Наследник славы. ч.2 - [4]
Условные сутки на корабле разделены на вахты. И если сутки матороканцев или гиодов делятся на три части, одна из которых посвящена работе, другая — сну а третья личному времени, то сутки рабов состоят из непродолжительного времени для сна и длинной вахты, целиком посвященной напряженной работе. Роман называл отрезок от одного своего пробуждения до другого «днями», чтобы хоть как-то определиться во времени и не сойти с ума.
Первые «дни» новый раб не мог поднять головы, настолько хозяин загружал его работой. О судьбе своих товарищей он даже не успевал подумать. Но через «месяц» стал втягиваться в новый для него образ жизни, одновременно усваивая язык общения на корабле. Вскоре он даже смог общаться со своими вновь обретенными сотоварищами по несчастью, рабами, работавшими как и он при камбузе.
Оказалось, что всего на пиратском судне имелись представители нескольких рас. Кроме таинственных айоллов, грозных матороканцев, их слуг — гиодов, были еще представители рас, состоявших из пленников, захваченных в разное время в самых разных концах Вселенной. Одни — сравнительно недавно, другие — поколения назад. Все они находились на положении рабов — бесправной собственности Хозяев и даже слуги-гиоды являлись для них законными господами.
Четырехногие маа представлялись пародией на кентавров. Четыре коротеньких ножки с коленками, смотрящими в разные стороны как у пауков и парой длинных, почти до земли, рук, свисавших с тела между первой и второй парой ног. Чтобы руки не касались земли, маа обычно складывали их, сцепив пальцами, на спине у основания шеи. Вертикально стоящая длинная стройная, как у земной ламы, шея венчается небольшой красивой головкой с четырьмя глазами и парой остроконечных подвижных ушей. Все прочие, вслед за Хозяевами, чаще зовут их «четырехглазыми». Они, пожалуй, наиболее многочисленны. Их тысячи. Самый высокий маа едва достигал макушкой плеча землянина. В рабстве у матороканцев уже не одно поколение и давно смирились со своим положением. Они жизнерадостны, не обидчивы, охотно идут на контакт, с удовольствием делятся всем, что знают. Бесхитростны и открыты. Родившись рабами от родителей рабов, рабов дедов и рабов прадедов, другого положения, кроме рабского, не знают, отчего переносят его легко и без ропота. Во всяком случае так кажется со стороны.
Дабл-дредноиды напротив, довольно мрачны и необщительны, возможно из-за этого с ними никто не общается и большинство их недолюбливают. А может это происходит из-за того, что даблы-дредноиды питаются исключительно кровью живых существ, для чего у них на кончике морды имеется присоска с четырьмя мелкими зубчиками. Даблы присасываются к своей жертве присоской, безболезненно вскрывают кровеносный сосуд и, напившись крови, обеззараживают место укуса своей слюной. Роман, когда узнал об этой особенности высоких двуногих и двуруких даблов, был в ужасе. Но оказалось что не все так страшно: они, во-первых, питались кровью только своих собратьев. Во-вторых — это происходило добровольно. И в третьих — это не приносило никакого очевидного вреда укушенным. Кроме того они питались соком специально выращиваемых для них растений. Но все же вид одного дабла, присосавшегося к шее другого, вызывало у Романа дрожь и омерзение. Но этот их образ жизни не приносил, судя по всему, никому никакого вреда. Во всяком случае никто не припомнит случая, чтобы дабл-дредноид попытался укусить кого либо из представителей иной расы. Тем не менее, это не освобождало их от ходивших вокруг мрачных сплетен и самых диких подозрений. Даблы стоят на социальной лестнице пиратского корабля даже ниже своих собратьев-рабов маа. Рождение дабла на корабле явление крайне редкое, потому матороканцы пополняют их ряды в основном в результате набегов. Большинство даблов-дредноидов рождалось свободными и попадало в рабство, будучи плененными при пиратских набегах на их несколько планет. Даблы в свое время расселились по нескольким звездным системам, но с тех пор по какой-то причине деградировали практически везде. На корабле их заметно меньше маа, но больше гиодов.
Негласно население корабля делилось на «симметричных» и «не симметричных». К первым относились маа и даблы-дредноиды, ко вторым матороканцы и гиоды. К кому относились айоллы Роман так и не понял.
Существовали еще некие тцоп-виши, которых редко кто из кухонных рабов видел. Они походили на землян. «Только покрыты шерстью» — смеялся Ладдер, когда Роман пытался выспросить его об этих таинственных особях.
— Они кто? Тоже хозяева?
— Кто? Тцоп-виши? — глаза Ладдера даже запрыгали от смеха в глазницах, — Они грязное отребье. Даже не рабы, а так, нежить, — кок сплюнул на палубу задымившейся слюной.
Тем не менее Роман так и не понял, кто такие эти тцоп-виши. Живут в хороших условиях в отдельных, закрытых для прочих помещениях корабля. Ничем особо не занимаются. Живут в полное свое удовольствие — спят всласть, едят вволю, занимаются спортивными состязаниями. Ладдер не раз бывал на их территории. Но, тем не менее, по его словам это самые распоследние существа. Им запрещено общаться с другими обитателями корабля. Да они и не стремятся к этому и вряд ли способны на это. Их роль на корабле землянину так и осталась непонятной. Может это заложники, предназначенные для выкупа или обмена? Не пойдешь же спрашивать о них у матороканцев.
Условия на поверхности нашего спутника малопригодны для жизни, но возможно жизнь существует в лунных пещерах? Проверить это решил биолог Роман Александрович...
Необитаемые острова-маяки выполняют самые разные функции: информируют суда о погоде, принимают их и пропускают через шлюзы во внутреннюю гавань. Автоостров может проделывать и спасательные работы. Для этого на нем есть быстроходный катер и два робота. Но однажды к вычислительной машине, управляющей островом-маяком, с помощью антенны подключили мозг человека…
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
В начале 1890-х годов, когда виконт Артюр Виктор Тьерри де Виль д’Авре — французский художник, натуралист и археолог-любитель — начал рисовать для развлечения детей фантастические картинки, никто еще не пользовался словом «комикс». Но постепенно эти картинки сложились в самый настоящий научно-фантастический комикс о забавных космических приключениях ученого академика месье Бабулифиша и его слуги Папавуина, а выпущенный в 1892 г. альбом «Путешествие на Луну в канун 1900 года» стал одним из самых красивых и разыскиваемых коллекционерами изданий в истории научной фантастики.
Начинается история с того, что великий джинн Мелек Ахмар просыпается в саркофаге, куда его хитростью запихнули враги. Мелек проспал несколько тысячелетий и совершенно ничего не знает о том, как переменился мир. Впрочем, как раз этот момент Раджу Джиннов не особенно волнует, для этого он слишком могуществен. И вот Мелек спускается с гор и встречает по дороге гуркху Гурунга, который обещает отвести Владыку Вторника в город Катманду, управляемый искусственным интеллектом с говорящим именем Карма. Большая часть человечества сейчас живет в мегаполисах, поскольку за их границами враждебные нанниты уничтожают все живое.
Молодой ученый открыл способ получения безграничной энергии и с гордостью демонстрирует его своему старому учителю…