Наследник императора - [59]

Однако жадность пересилила страх — где ж это было видано, чтобы управляющий да не страдал жадностью! Посему, как только предлагаемая Адрианом награда превысила пять золотых, вольноотпущенник сдался и назвал заведение, куда хозяин повелел продать Клио, причем продать за бесценок, будто это не молоденькая девчонка, а истасканная по солдатским заведениям подстилка. После чего Адриан с Мевией поспешили в Субуру.

* * *

Заведение располагалось в не слишком престижном районе и было самое что ни на есть задрипанное — грязное низенькое зданьице, зажатое между таверной и лавкой дешевых тканей, оно и вывеской-то не обзавелось — разве что перед домом на плите выбит фаллос — но это знак удачи, а не приглашение повеселиться за узенькой дверкой. Еще висела у входа лампа с четырьмя носиками, сейчас, при свете дня, погашенная.

— Наверняка заведение незаконное, проституционную подать[70] в казну не платит, — прикинул Адриан.

И толкнул дверь в небольшую узкую комнатку с крошечным окошком под потолком.

Хозяин, толстый, бабьего вида, с курчавыми, явно завитыми волосами и алыми сочными губами, сам в прошлом наверняка кинед, и уж точно — не римский гражданин, глянул на вошедших огромными выпуклыми и к тому же подведенными сурьмой с маслом глазами. Сладкая улыбочка тут же явилась на его губах, как будто он увидел нечто чрезвычайно приятное.

— Раненько же ты сегодня господин заявился побаловаться с красоткой… — Говоря, хозяин заведения причмокивал и подхихикивал. — И правильно сделал, господин, что заглянул ко мне. Я — любимец Венеры, стремящийся сохранить благоприличие нравов содержанием необходимейших для человеческого рода заведений. Комнатки у нас, правда, темноваты, и воды в доме нет, но мои бездельники натаскали полную ванну воды из фонтана. В ней еще никто не мылся, разве что девочки ополоснулись после ночи. Ну и я… вместе с ними… но зато вода приятной теплоты. Э, право, я знаю толк в наслаждениях — я же внук Венеры, я тебе это говорил? Нет, так вот, говорю… Какую тебе комнатку? Крайняя свободна. Там один солдат девчонку зарезал. Вот тупица. Заплатил как за час, а решил остаться на ночь. Клепсидра вся уже вытекла, а он не уходит…

— Где девочка, что привели к тебе час назад? — спросил Адриан, пресекая бурный словесный поток хозяина. — Ты отдал за нее всего сотню денариев…

— Никого не приводили, — пробормотал хозяин, улыбка его сделалась слаще прежнего. — У меня и так самые лучшие девочки в Субуре, зачем мне еще одна… Правда, как я уже сказал, комнатка пустует, но всегда есть желающие явиться со своими красотками, вот как ты, господин…

— Я дам тебе за новенькую триста денариев, — предложил Адриан.

— Никого не приводили, — продолжал упорствовать хозяин. То ли опасаясь, что девчонку отберут, то ли принял Адриана за представителя Сатурновой[71] казны.

— У тебя плохо с памятью. Освежить? — Адриан не представился, а хозяин явно не знал императорского племянника в лицо.

— Антей! — завопил хозяин. — Выкинь этих двоих за дверь. Живо!

Но приказ Антею выполнить не удалось — в следующий миг он сам вышиб дверь головою, и дубовая створка, сорванная с крюков, грохнулась на мостовую, а поверх на животе распластался Антей и проехал на ней, как на повозке, шагов пять по мостовой, скользкой после недавнего дождя.

Тут же будто из-под земли явились двое — еще один вышибала лупанария, а ему в помощь — хозяин соседней лавки тканей, человек лет сорока, коренастый, широкий в плечах, но успевший оплыть жирком.

Городская стража редко совалась в эти места, а окружающие сочли за лучшее не вмешиваться — зато собралась изрядная толпа любопытных. Кто-то уже делал ставки — кого и как быстро побьют. Тощий парень пронзительным голосом натравливал охрану лупанария на дерзких гостей:

— Врежь ты этому бородатому! Врежь!

Однако взывал он напрасно: сражение лупанарными воинами было безнадежно проиграно. Вышибалу успокоил Адриан, а грузного и не слишком ловкого торговца Мевия припечатала мордой к стене.

Хозяин заведения, хлюпая носом и утирая с губы кровь, провел Адриана в комнатку Клио. Девушка сидела в углу затравленным зверенышем, все в той же пестрой тунике, в какой была утром, натягивая на коленки короткий подол. Когда Адриан вошел, она вообразила, что это ее первый клиент, и тихонька по-щенячьи заскулила.

— Пошли! — окликнул ее Адриан. — Да не бойся ты…

Девчонка выбралась из угла и полезла на каменное ложе — вделанное в стену ее каморки, прикрытое засаленным тюфяком, оно навсегда пропиталось запахом любовных утех.

Адриан ухватил Клио за руку и потащил за собой — наружу, она не сопротивлялась, лишь поскуливала, решив, что для богатого гостя выбрали комнатку поприличнее и почище.

И только когда все трое очутились на улице, она поняла, что страшная участь провести несколько лет жизни в этом заведении ее миновала.

— Ты теперь моя рабыня, — объявил Адриан. — Но всего на день. Завтра я тебя отпущу и поручу служить этой женщине.

Он указал на Мевию.

Клио грохнулась на колени и прижала руку Адриана к губам.

— Если я когда-нибудь стану императором, то запрещу продавать рабынь в лупанарий без их согласия, — произнес Адриан торжественно.