Наследница Роксоланы - [7]

Более того, Мехмед дружил со знаменитым моряком и флотоводцем Хайр-ад-Дином Барбароссой, которого Сулейман ставил очень высоко. Султан в полной мере оценил эрудированность и неординарность Соколлу, ему нравилось, что рядом с ним не слуга, а личность, человек, который имеет по всем вопросам свое собственное суждение. Ему было интересно с Мехмедом, и, разумеется, этот интерес не мог остаться незамеченным. Стоит ли говорить, что сближение падишаха и вельможи пришлось по нраву далеко не всем. Однако, несмотря на негативное отношение к нему со стороны некоторых приближенных султана, Соколлу, благодаря врожденному чувству такта, удалось остаться в хороших отношениях даже со своими недругами. Он не вступал ни с кем в открытый конфликт, предпочитая до поры отмалчиваться и уходить в сторону. Султан Сулейман сделал на него ставку, назначив управляющим флотилией, и не прогадал. В награду за успехи он получил пост бейлербея Румелии, стоял во главе османских войск в сражениях с армией Фердинанда. Позже Мехмед-паша участвовал также в походе против Тахмаспа, персидского шаха, давнего врага Сулеймана, после чего вошел в состав Дивана и был назначен третьим визирем. Именно он подавил восстание лже-Мустафы, вспыхнувшее после смерти Мустафы истинного, который имел первоочередное право на трон после смерти Сулеймана. Когда при загадочных обстоятельствах скончался Рустем-паша, Соколлу, уже не раз доказавший свою преданность Повелителю, стал вторым визирем. Вот тут-то в голову Кануни и пришла мысль выдать за него свою внучку Эсмахан. Точнее, он думал, что это его идея, на самом же деле, то была хитрость Нурбану: она навела Селима на мысль о возможности такого союза, а уж он, в свою очередь, как-то невзначай упомянул об этом в разговоре с Сулейманом.

Селим тоже благоволил Соколлу, он всегда отдавал должное незаурядным качествам этого политика и чувствовал в нем надежную опору. А уж когда он помог Селиму одержать верх в противостоянии с младшим братом Баязидом, их с Нурбану благодарность и вовсе на знала границ. Вообще Селим считал благословением Аллаха то, что когда-то он обрел такого друга и помощника. Соколлу из всех претендентов на престол выделял именно Селима, как будто чувствовал, что именно ему когда-то предстоит стать преемником своего великолепного отца. В отличие от многих своих современников, ценивших в правителях смелость, мужество и отчаянность (и потому любивших шехзаде Мустафу и Баязида), Соколлу обращал внимание на такие качества, как ум, расчетливость и терпение. Он считал, что только тот, кому присущи эти черты, сможет стать достойным правителем. Шехзаде Селим умел просчитывать ходы на несколько шагов вперед. Вместе с тем он был добродушным, спокойным и способным на дружбу и прощение. Как и его отец, он больше всего ценил в людях верность. Да, он никогда не рвался в бой, не стремился к роли лидера, но и оскорблений в свой адрес и в адрес своих близких тоже не терпел.

Именно так и произошло в случае с его братом: Баязид бросил вызов, Селим его принял. Он защищал не себя, а свою семью, любимую Нурбану и детей. Кроме того, именно Селима Сулейман объявил престолонаследником, и, следовательно, оказывая ему поддержку, Соколлу демонстрировал свою преданность великому султану. Да и не мог султан ошибиться. Ходили слухи, что он предпочитает Селима только потому, что внешне тот похож на его любимую Хюррем, но, разумеется, они не соответствовали действительности. В делах государственных Сулейман был далек от сентиментальности, он выбирал наследника не сердцем, а умом. Конечно, была и другая сторона медали – пристрастие Селима к спиртному. Мехмед-паша не мог не замечать, что с годами эта привязанность лишь усугубляется. Не раз он пробовал обсудить эту проблему с Нурбану, но та лишь разводила руками. Соколлу догадывался, в чем дело: помимо всего прочего, Селим был еще и очень совестливым человеком. Несмотря ни на что, он винил себя в смерти брата, а хмель помогал ему ненадолго забыться и уйти от мрачных мыслей.

Итак, Соколлу постепенно, «через тернии к звездам», пробивался наверх. Женитьба на Эсмахан стала, безусловно, венцом его политической карьеры. От таких предложений не отказываются. У Мехмеда были две жены, которые родили ему сыновей, но он их не очень-то любил и легко развелся с ними. Родственные связи с семьей султана сулили колоссальные привилегии, но в то же время ко многому обязывали. Соколлу водил дружбу с покойным Ибрагимом, который был женат на сестре Сулеймана Хатидже-султан, и знал от него, что это такое – быть зятем падишаха. По сути, это означало полное отсутствие личной свободы. Султанский зять был лишен права иметь свой гарем, зачастую он оказывался в зависимости от прихотей своей супруги, которая, если бы ей вздумалось, вполне могла отправить его на верную смерть, невзначай упомянув, что супруг ее чем-то обидел. Но Соколлу пошел на риск. Игра стоила свеч. К тому же Эсмахан была вполне недурна собой и не казалась коварной интриганкой. Впрочем, впечатление могло быть обманчивым, и паша это понимал. Мехмед знал ее, когда она была еще ребенком, даже иногда играл с ней, разговаривал, рассказывал о своих походах и подвигах, и она внимала ему с жадным интересом. Тогда он и предположить не мог, что эта малышка станет его супругой, но, видимо, Аллаху так было угодно. Эсмахан, как ему казалось, полностью покорилась судьбе. Он видел, что она не любит его, но и не требовал от нее откровенных признаний, да и как можно было требовать? Он и сам никогда не говорил ей о чувствах, разве что только в первую ночь.