Наследница поневоле - [61]
— Так… А ну-ка успокойся! — свекровь нагнала ее, развернула к себе. — Слышишь? Хватит! А не то я тоже разревусь. У меня истерики знаешь, какие? Пожалеешь, что вблизи оказалась.
Почему-то это подействовало — меньше всего Анна хотела в этот момент видеть «железную леди» в слезах. Еще чего не хватало — чтоб единственный, кто мог защитить ее ребенка расквасился и дал слабину!
Закивала послушно, стирая со щек последние слезы.
— Все, все… больше не буду.
— Вот и отлично. Поверь мне, девочка — Все. Будет. Хорошо, — чеканя каждое слово, произнесла Адейла. Будто мантру. Будто сама хотела себя в это поверить. Заставить перестать рисовать в голове сцены, в которых ее сын рушится с неба, пронзенный какой-нибудь отравленной пикой или заклятьем…
Поверить в победу вместо поражения. В жизнь, вместо смерти.
— Все будет хорошо, — с тем же выражением повторила Анна и сжала ее руку.
— Вот так-то лучше. Идем.
И они пошли по тропинке дальше, все больше углубляясь в лес.
Как объяснила по дороге свекровь, в глубине чащи спрятан домик, в котором она когда-то проводила месяцы перед Посвящением — драконья традиция ухода от мира для медитации и единения с Семью Богами, каждый из которых способен был дать драконице, желающей посвятить себя магии кусочек своей силы.
Что интересно, мужчины-драконы, в которых пробудилась магия, вовсе не должны были никуда уединяться — спокойно продолжали жить мирской жизнью, параллельно готовясь к ритуалу Посвящения.
В другое время Анна возмутилась бы подобной дискриминацией, но сейчас ей было глубоко фиолетово. Глубоко плевать на все, кроме одного.
Выживет ее личный интриган или нет. Вернется к ней или… разорвет ее сердце своей гибелью.
Совершенно неожиданно они вышли на поляну, сплошь покрытую высокой, мокрой от росы травой.
Адейла остановилась, растерянно оглядываясь.
— Где же она?
— Кто?
— Моя избушка… Я абсолютно уверена, что она была здесь… — хмурясь, женщина повела рукой из стороны в сторону, будто пыталась снять с воздуха пелену.
Сделала несколько шагов вперед.
— Странно… — Анна тоже оглядывалась. — Кто мог украсть целую избушку? Какого она была размера?
И тут же поняла, что ляпнула чушь. Какого бы размера избушка не была, не могли же ее просто погрузить в телегу и увезти, не оставив и следа.
— Да никто ее никуда не украл… — пробормотала Адейла. — Просто я поставила на нее защитную магию, Морок… а теперь не вижу, куда спрятала… Границ не вижу, будто… Ах, ты ж черт возьми! — и хлопнула себя по лбу.
— Что? — испугалась Анна.
— Элизар был здесь в последний раз! Это ведь он обновлял защиту — не я! Кхрахх берграухх моз давори!
Непонятная белиберда явно была ругательством — причем, судя по тому, как потемнело вокруг и снова смолкли птицы — трехэтажным магическим матом.
Анну вдруг пробрал истерический смех.
Враги захватили столицу, вся страна притихла в ожидании страшной битвы драконов с демонами, под угрозой жизни абсолютно ВСЕ, включая ее саму с младенцем в утробе…
И в такой момент свекровь, как самая обычная земная тетенька преклонных лет, забывает забрать у сына «ключи» от дома и оставляет их обеих на улице.
Опустившись прямо в траву, под недоумевающие взгляды Адейлы, девушка смеялась и не могла остановиться — до икоты, до слез… Сама не понимала, отчего ей так смешно — безумие какое-то…
— Очень рада, что тебе весело, дорогая… — сухо, поджав губы произнесла ведьма, когда Анна, наконец, успокоилась. — Посмотрю, как ты будешь смеяться, когда нам придется до конца битвы прятаться в лесу, под мокрыми ветками. А может, и в ночь затянется…
Это привело ее в чувство. Нет-нет-нет… не надо нам в лесу! Она невольно потрогала живот и вдруг поняла, что вовсе ей не «фиолетово».
— Надо найти ночлег, — железным усилием воли взяв себя в руки, девушка встала. — Ребен… то есть нам нужен кров и хоть какая-то еда на день… Как думаешь, сможешь заколдовать какую-нибудь белку, чтоб пришла и улеглась к нам на костер?
Про сам костер она не спрашивала — ясное дело, что развести огонь сможет любая уважающая себя ведьма или драконица — простым щелчком пальцев.
Адейла не отвечала, и Анна обернулась — посмотреть, что ее так отвлекло.
И сама замерла, в изумлении уставившись на поляну перед ними.
У самого дальнего края, на опушке леса, стояла избушка. Маленькая, немного покосившаяся, с застланной травой крышей — приземистая, но вполне себе жилая и даже на вид уютная.
— Как так?! — у свекрови даже рот открылся. — Я ведь не видела ее, не чувствовала… Это… это… о, боги, это ловушка! — вдруг решила. — Бежим отсюда!
Решительно схватила Анну за руку и потянула за собой.
— Нет, стой! — девушка вырвала руку и упрямо осталась стоять, внимательно изучая появившееся, как из воздуха, примитивное жилище.
Ей вдруг страшно захотелось разобраться, в чем же дело. И не просто захотелось — из любопытства или по дурости. Колокольчики, уже не раз привлекавшие ее внимание к тому, что важно, зазвенели и на этот раз — не убегай, мол, не трусь. Разберись.
— Детка, это ошибка… Я не позволю тебе… — Адейла не пускала, хватала ее за руки, но Анна упрямо шла вперед, внезапно найдя в себе силы сопротивляться, стоять на своем…
Семнадцатилетняя ЭрДжей всегда получает то, чего хочет. Поэтому, когда её душу случайно забирает рассеянный Жнец, кому-то нужно с этим разобраться и вернуть её из мира мертвых, иначе полетят головы. Но в своем стремлении выжить она становится пешкой в могущественной борьбе между слишком фанатичным архангелом и Самой Смертью. Суд предлагает ей два выхода: она может остаться в холле, где души ждут «обработки», пока не появится её личный «спасательный трос» или же переиграть три момента своей жизни в попытке сделать выбор, который либо приведет к будущему, которое она заслуживает, либо спасет её.
Язвительная фейри, сексуальный король и запретное желание, глубокое как сам океан… Когда-то я была принцессой фейри, и в моём распоряжении имелась вся морская магия. Теперь? Я гонимое сверхъестественное существо в убогом магазинчике, и я лишена своей силы. Утешением мне служат лишь чёрствые печеньки, пластинки Элвиса и хула-хуп. Но тут прибывает смертоносный и сексуальный король фейри, который отбирает у меня и это. После того, как брутальный король швыряет меня в тюрьму, я заключаю с ним сделку: моя свобода в обмен на помощь ему в поисках магического клинка.
Пять ритуалов для управления Хаосом. Это все, что нужно. Теперь, когда Харли знает великий план своего врага — стать богоподобным ребенком Хаоса и наказать тех, кого считают «недостойными». Теперь она должна понять, что, черт возьми, с этим делать. Многие из пропавших магов все еще вне досягаемости, и Кэтрин поклялась убить всех, о ком заботится Харли, и заставить ее смотреть. Так что это весело. Как раз тогда, когда кажется, что все не может стать хуже, один из самых драгоценных монстров Бестиария убегает, и Харли уверена, что Кэтрин приложила к этому свои грязные руки.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
Возвращаясь из опасного путешествия, мог ли Андэр Каларон, маркиз и авантюрист, представить, что дома его ждет засада в виде маменьки и… дюжины невест. И уж точно он не знал, что внезапно стал опекуном двух проказливых близнецов — семнадцатилетних Луки и Виолы. Появление брата и сестры выглядит слишком подозрительно, к тому же молодые люди многое скрывают. Домочадцы и законные невесты ополчились против близнецов. В поместье разгорается такая война, что даже идущие по следу Андэра шпионы вражеского государства его уже не впечатляют — ему бы матушку одолеть да с собственным сердцем разобраться.
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.