Наследница - [8]

— А почему такой закон? — Баське хотелось докопаться до истины.

— Потому что если женщина сядет на лошадь, эту лошадь надо будет сразу продать. Или оставить.

— Зачем?

— Такой закон.

Больше она не стала спрашивать и спорить. Понятно, что на все дальнейшие вопросы ответ будет только один: такой закон. Баська была раздосадована. Что за глупый закон? Мало того, что скакать верхом ей, по-видимому, больше не придётся, так даже похвастаться своим умением не получиться!

Но всё же с мальчишками было веселее, чем одной. Даже, несмотря на то, что они иногда вставляли в разговор цыганские фразы, Баська от них не уходила. Постепенно она стала хорошо понимать язык, а потом и сама всё более правильно и свободно стала говорить на нём. Это оказалось не так сложно, как думалось вначале. Некоторые слова были даже похожи на русские. Просто произносили их немного по-другому.

Проводя с мальчишками много времени, она поневоле включалась в их мальчишечьи игры, если это не противоречило всё тому же закону. Баське очень нравилась игра в ножички. Ножички были почти у всех ребят, за исключением самых маленьких. Мальчишки бросали их виртуозно. Играли по-разному. Бросали различными способами в начерченный на земле круг, «отрезая» от него кусочки, метали в выбранную цель, соревнуясь в меткости. Среди них были и такие, кто ухитрялся попасть в выбранное дерево с завязанными глазами. Правда, таких было только двое. Баська следила за этими играми, как заворожённая.

Как-то раз она набралась решимости и попросила научить её тоже так ловко бросать нож. Девочка боялась, что в ответ опять услышит, что «этого нельзя, потому что — Закон». Нет, на этот раз ей этого не сказали. Просто засмеялись. Это было обидно. Но зато смех не подразумевал категорического отказа. Некоторое время Баська не возобновляла свою просьбу, что впрочем, не означало, что она сдалась, как могло показаться со стороны. Она стала ещё внимательней следить за игрой, но теперь обращала внимание больше на движения бросающего, чем на результат броска. Потом стала задавать вопросы. Здесь ей на помощь пришёл навык барышни из усадьбы, которая знала, как расположить к себе нужного ей человека, как с помощью наивной лести добиться желаемого. Вопросы Баськи следовали только за фразами типа: «Ах, как ты бросил!» или «Как же у тебя так здорово получается?». Ребята в основном охотно отвечали, им был приятен интерес к их занятию, хотя время от времени кто-нибудь из них всё же задавался вопросом, почему Баська совсем не играет с девочками. У неё и на это ответ был готов: «Они надо мной смеются и не хотят принимать в игру». Это было правдой лишь отчасти. Смеялись не над ней, а если и случалось такое, то не все, а в игру не принимали потому, что Баська никогда не просила об этом, а им было хорошо и без неё.

И вот, недели через две-три, Баська опять попросила научить её игре в ножички. Хотя бы дать попробовать бросить. Хоть разок! За это время мальчишки привыкли к тому, что Баська неплохо разбирается в правилах, отмечает особо эффектные броски, толково рассуждает о неудачах. Она как бы уже вошла в игру. В ответ на её вторичную просьбу опять раздались смешки, но разрозненные и неуверенные. А один паренёк протянул ей свой небольшой нож.

— Пробуй. Только это занятие не для девчонки. Хотя мне рассказывала мать, что знала одну цыганку, не из нашего табора, которая хорошо умела это делать.

Баська взяла протянутый ей нож. Он, несмотря на свой малый размер, оказался тяжелее, чем она предполагала. Старательно подражая движениям, которые она видела много раз, она постаралась попасть в старый пень, служащий на этот раз мишенью. В пень она попала. Плашмя. Нож ударился о трухлявое дерево, отскочил и косо воткнулся в землю. Второй раз получилось ещё хуже: нож перелетел через пень и плюхнулся в грязную лужу. Она подбежала, выудила его со дна и стала старательно оттирать руками и сорванными листьями налипшую грязь. Она бы вытерла лезвие подолом, это было бы намного проще и быстрее, но уже усвоила Закон: всё, чего женщина коснётся подолом, считается осквернённым и подлежит уничтожению. Отчищая нож, Баська даже не слышала обидного смеха и шуток мальчишек — она была расстроена. Ей казалось, что если точно воспроизвести все движения броска, то всё получится не хуже, чем у других. Вернувшись к своему шатру, она всё ещё переживала неудачу, поэтому была тише обычного. Это заметил Лачо. Сам он ни о чём не спросил, но сказал Зоре о настроении Баськи, а та, как бывало уже не раз, подошла к сестре, обняла её за плечи, присев рядом, и прикрыла углом своей шали.

— Посидим, поговорим? — спросила она. — Что такая грустная? Тебя кто-нибудь обидел или что другое стряслось?

— Нет, меня никто не обижал, — ответила Баська, — наоборот, мне было интересно с ребятами.

— Тогда что тебя заботит?

С Зорой Баське всегда было легко говорить, о чём бы ни шла речь. Через минуту девушка знала причину расстройства младшей сестры. Она была несколько обескуражена и не сразу нашла, что и как сказать — уж очень необычная сложилась ситуация. Наконец, она спросила: