Он мельком просмотрел их.
– Дорога, здания, электричество, телефон. На это вам понадобится около двух миллионов.
У нее вытянулось лицо. Возможно, Зеб так говорит, чтобы ее обескуражить, но, может быть, он прав.
– Вот что я обычно говорю таким, как вы, барышня. – Хлоя состроила рожицу. Зеб явно вошел в роль. – Начинайте с малого. Сначала докажите мне и правлению, с мнением которого я обязан считаться, что вы способны добиться успеха в малых делах, а потом уж беритесь за большое.
– Малое дело? Вы имеете в виду маленькую здравницу? – спросила она.
– Нет, нет и нет. Нечто совсем другое; используйте ваши природные ресурсы, ну, скажем, минеральную воду.
– Из моих родников?
– Именно.
– Но каким образом?.. – Она не скрывала своего изумления: слишком велик был скачок от здравницы к разливанию воды по бутылкам. Зеб хоть понимает, что ей предлагает? – Прежде всего, у меня нет возможности возить бутылки туда и обратно.
– Вот где вам необходимо обратиться за помощью к соседям. Например, к этому милому парню Боуи.
– Вы имеете в виду Сэма Боуи? – невинным тоном спросила Хлоя.
– Нет, я имею в виду не Сэма, – проворчал Зеб. – Я имею в виду того сексуального красавца.
– Кажется, я с ним еще не знакома, – улыбнулась она и вытерла руки бумажной салфеткой.
Он передвинулся на ее сторону пледа.
– Пора вам познакомиться, – угрожающе сказал он и одной рукой обнял ее за плечи. – Мисс Хадсон, познакомьтесь, это Зебулон Боуи.
– Но, мистер Крейн, этого господина я уже знаю, – возразила она.
– Недостаточно хорошо, – шепнул он ей на ухо и страстно приник к ее губам.
Хлоя всхлипнула. Зеб застал ее врасплох. Она не ожидала… но очень хотела этого поцелуя.
Все ее тело словно ожило. Она запустила руки в его выгоревшую шевелюру, перебирая пальмами жесткие пряди. Она наслаждалась его терпим запахом, красотой сильного тела, которую не могла скрыть даже самая просторная одежда.
Сердце Хлои отчаянно забилось. Если бы не камень за спиной, она бы повалилась навзничь, увлекая за собой Зеба. Солнце светило нещадно, распаляя до предела ее желание. Если она сейчас же не оторвется от него, все произойдет на этом пледе, под одуряющим колорадским солнцем.
Хлоя обеими руками оттолкнула Зеба, вскочила на ноги и отбежала к ближайшей сосне. Однако в следующую секунду он был рядом; упершись руками в ствол – как бы заперев ее в ловушку, – он грозно посмотрел на нее блестящими глазами, и губы его скривились в хищной, безжалостной улыбке.
– Так вы хотите, получить деньги или нет? – прорычал он.
– Да, да, – выдохнула она.
– Тогда подчиняйтесь воле Зебулона Боуи!
– Этого хама? Никогда!
– Никогда не говори «никогда», – предупредил он, прижал девушку к дереву и вновь приник к ее губам; атака была безжалостной и предвещала еще более ожесточенную борьбу. Только на этот раз над ними будет солнце, а не звезды. На этот раз негде будет укрыться. Некуда бежать. Да она и не хотела бежать.
Устав от игр, изнемогая от желания, Хлоя обняла Зеба за шею. Ей нужны деньги, но Зеб нужен ей больше. Господи, как она хочет, чтобы он предался с ней любви. Еще раз. Один последний раз, а потом они свернут плед и вернутся в реальный мир.
Ей следовало бы знать, что нет мира более реального, чем тот, который они создают сами. Нет более реального человека, чем Зеб Боуи. Он медленно раздевал ее под деревом с неведомой ей прежде нежностью. Его пальцы двигались неспешно, осторожно, обдавая жаром даже сквозь одежду.
Стоя в потоках солнечного света, она, наверное, должна была смущаться, оттого что он смотрит на нее с таким благоговением и бормочет, как она прекрасна и как ему с ней хорошо. Но почему-то здесь, на вершине холма, в саду камней, и слова его, и взгляд изливались на нее, как солнечные лучи, и заставляли чувствовать себя любимой и любящей.
Он целовал ее плечи, спускался все ниже и ниже, и ей показалось, что, если сейчас его рот не коснется ее напряженных сосков, она умрет на месте. В следующую секунду он нежно приник к ее груди, и она подумала, что теперь умрет от острого наслаждения. У нее подкосились ноги, и он подхватил ее за талию, не дав упасть на землю.
– Зеб, – прошептала она и рванула его рубашку, ее руки скользнули ему на грудь и затерялись в коротких курчавых волосах. – О Зеб, я знаю, что это плохо, но я так хочу тебя.
– Как может быть плохо то, от чего нам так хорошо? – спросил он.
Хлоя обхватила его лицо и вгляделась в глаза, ища ответа. Она увидела в них небо Колорадо и раскрытую перед ней душу.
– Ты все еще думаешь, что используешь меня?
– Нет… хотя, может быть. Я не знаю. Если тепе это все равно, то и мне все равно. Ты… ты собираешься раздеваться?
– О, крошка. – Он с трудом снял джинсы и со стоном упал на колени.
– Я не могу… больше нет сил, – сказала она и опустилась на колени рядом с ним.
Он запрокинул ее голову, проник языком в рот и затеял новую, сводящую с ума игру. Потом встал, поднял ее, перекинул через плечо, отнес на плед и бережно положил.
… Экстаз возносил их обоих все выше и выше, и, наконец, они оба рухнули в страну забвения.
Хлоя лежала, положив голову Зебу на плечо, чувствуя, как солнце греет их обнаженные тела, и желала только одного: обладать силой, которая заставила бы его полюбить ее. Потому что, Господи помилуй, она боялась, она ужасно боялась, что сама уже успела влюбиться в него.
