Наследница. Да здравствует королева! - [15]

Прошлое не могло не оставить следа, поэтому пять новых королей приняли решение запретить пользоваться магией кому бы то ни было, кроме правящих династий и приближённых к ней. Они знали о том, что магия весьма капризна и в случае если ей пренебрегают, она быстро исчезает. С теми, кто ослушивался приказа, поступали безжалостно, ведь память о минувших событиях была ещё слишком свежа. Со временем, магия почти ушла из нашего мира, а так как её ставленниками становились только главенствующие династии, она стала дополнительным атрибутом власти, не более.

Теперь давайте перейдём непосредственно к истории каждой из стран Альянса…

— Постойте, — перебила его Виви. — Вы не сказали, что стало с землями Разлома. И почему они вообще так называются, ведь сам разлом ровно посередине между ними и землями Альянса.

— Я был бы рад, если бы мне самому кто-нибудь поведал это историю, — грустно улыбнулся господин Гарон. — Землями Разлома, для удобства, стали называть все территории, которые были отсоединены. А что с ними стало, выжили ли там люди, нам неизвестно.

— Как такое может быть? Ведь маги были на обеих сторонах, а значит они могли ходить тёмными ходами или обмениваться почтой как это сейчас делает, — девушка уже хотела сказать «дед», но вспомнив его утренние странности сказала, — господин Пантиал.

— Всё верно. Если бы ни одно но: сама природа разлома уникальна, она не воспринимает никакого магического вмешательства. И сколько бы лучшие из магов, даже королевских семей, не пытались попасть на ту сторону, все попытки были тщетны. Создаётся впечатление, что между землями не разлом, а прозрачная стена. Но сейчас этот вопрос уже никого не интересует, ведь всех людей, которые находились по ту сторону признали мёртвыми, и постепенно забыли об этом.

— Тогда почему границы Альянса не граничат непосредственно с разломом, а отступают, оставляя Пустоши?

— Обычный человеческий страх. Слишком много зла принесла сила, вырвавшаяся оттуда.

— Я хотела задать Вам ещё один вопрос, — Виви колебалась, она не была уверенна, что хочет знать ответ. — Семья Бамаретт принимала участие в убийствах не подчинившихся одарённых?

Старик внимательно взглянул на девушку.

— Вы считаете их действия недостойными?

— Вы не ответили на вопрос.

— Я летописец и могу сказать Вам лишь то, что точно знаю. В записях не было упоминаний о кровожадности семьи Бамаретт. Но Вы должны понимать: суровые времена, предполагают суровые меры.

Девушка думала о том, что убийство себе подобных сложно отнести к обычным суровым мерам, но в слух этого не произнесла.

— А теперь продолжим…

Он ещё довольно долго рассказывал о том, как закреплялся только что образовавшийся Альянс, как выстраивалась жизнь в уже изменившемся мире, как короли того времени снова изменяли людское отношение к магии: от панической боязни до уважения. И пусть эти методы нельзя было назвать честными и справедливыми, но они приносили результат. Четыре века относительно спокойной жизни после образования Альянса говорили сами за себя. Как говорится: королей не судят.

После нескольких часов занятий учитель удалился на разговор с дедом, и Азоранда куда-то запропастилась ещё с утра, поэтому Виви в одиночестве пришлось обедать на кухне. Её одолевали тревожные мысли. Она не могла представить, что однажды и ей придётся хитрить, лгать и совершать ужасные поступки ради блага своего народа. Готова ли она перешагнуть через свои принципы, чтобы поступить так как нужно, а не так как велит совесть. Может, зря она всё это затеяла и лучше действительно скрываться до конца дней, но при этом иметь возможность оставаться собой?

От невесёлых мыслей её отвлекла ворвавшаяся на кухню Азоранда.

— Наконец, ты освободилась! — Быстро сказала она. — Я нашла способ заниматься с тобой, с надеждой, что ты не снесёшь голову ни мне ни себе. Бросай свою еду и пошли!

Не дожидаясь ответа девушки, она вышла из комнаты. Виви быстро последовала за ней, зная, что она за короткое время может унестись так далеко, что её будет бесполезно искать.

Азоранда снова привела Виви к озеру, ненавистные кусты нанесли новые царапины на её руки, но в этот раз девушка уже не была такой грязной и растрепанной как при прошлом своём посещении этого чудесного места.

— Снимай свою обувь и становись в воду, — сказала Азоранда, снимая свои удобные туфли.

Виви не стала спрашивать зачем это нужно и выполнила её просьбу. Вода, несмотря на солнечный день, была холодной настолько, что девушку пробила дрожь.

— Какие мы нежные, — сказала Азоранда, становясь в воду рядом с ней. — Никаких разговоров с водой! Ты просто тихо стоишь и молчишь. Поняла?

Виви кивнула. Женщина взяла её руки в свои, закрыла глаза и стала нашёптывать слова, которые невозможно было разобрать. Сердце Виви сковал ужас, ведь в прошлый раз, когда она лежала прикованная на полу, её муки начались именно после того, как дед начал шептать что-то подобное.

Но в этот раз боль не пришла. Она ничего не почувствовала, но когда Азоранда закончила и открыла глаза, она выглядела совершенно удовлетворённой.

— Что Вы сделали? — Спросила девушка.

— Ослабила тебя на время до такой степени, чтобы в случае необходимости могла с тобой справится.