Наследие Шестой - [2]

— Ага, если хочешь, давай закончим пораньше, — соглашается Катарина, и я украдкой улыбаюсь: мне не жалко — пусть думает, что это я устала первой.

Мы возвращаемся в дом, и Катарина наливает нам по стакану фруктового коктейля «Aqua fresca», которым мы балуемся каждое воскресенье. В гостиной нашего скромного жилища на полную мощность гоняет воздух вентилятор. Катарина запускает свою кучу компьютеров, пока я сбрасываю с себя грязные пропотевшие тренировочные берцы и падаю на пол. Растягиваю мышцы на руках, чтоб их потом не свело, поворачиваюсь на бок и вытаскиваю с напольной полки в углу стопку хранящихся там настольных игр. «Риск», «Стратего», «Отелло». Катарина пыталась заинтересовать меня такими играми, как «Монополия» и «Жизнь», говоря, что быть «всесторонне развитой» не повредит. Но меня эти игры не зацепили. В итоге Катарина плюнула на них, и теперь мы играем только в стратегии и батальные игры.

«Риск» — моя любимая игра, и поскольку сегодня мы освободились раньше, надеюсь, Катарина не откажется поиграть со мной, несмотря на то, что эта игра дольше других.

— «Риск»?

Катарина устроилась на стуле за столом и поочередно просматривает что-то на своих мониторах.

— А? — спрашивает она рассеяно.

Я смеюсь, затем трясу коробкой с игрой у неё над ухом. Катарина словно приклеилась к мониторам и не обращает на меня внимания, но шум гремящих в коробке кусочков всё же немного её отвлекает.

— Ах, это, — говорит она. — Ну, давай, поиграем.

Я раскладываю на полу игровую доску. Сама выбираю, кто какой армией будет играть, и расставляю фигурки на карте мира. Мы так часто играем в «Риск», что я даже не уточняю, какую страну Катарина хочет занять или какие территории укрепить. Она всегда играет за США и Азию. Я охотно кладу её карточки на эти места, зная, что на своих, менее защищенных территориях, всё равно сумею быстрее нарастить армии и разнесу Катарину в пух и прах.

Я так увлечена, что совсем не замечаю, как подозрительно притихла Катарина. И только когда я по привычке громко щелкаю шеей, распрямляясь, а Катарина, как обычно не ворчит: «Умоляю, не делай так!», потому что терпеть не может этот противный звук, я, наконец, поднимаю голову и вижу, что мой Чепан с открытым ртом уставилась на один из мониторов.

— Кэт? — зову я.

Ноль эмоций.

Я поднимаюсь с пола, перешагиваю через игру и заглядываю Катарине через плечо. Теперь и мне видно, что же её так захватило. Экстренное сообщение из Англии про взрыв в автобусе.

Я издаю страдальческий стон.

Катарина постоянно сидит в интернете, отслеживая новости о загадочных смертях, которые могут быть делом рук Могадорцев. Смертях, возможно означающих, что второй Гвардеец повержен. Она следит за новостями всё то время, что мы живем на Земле, и я выросла с ощущением полной бесполезности этого занятия.

Например, нам это ничем не помогло, когда убили первого Гвардейца.

Мне было девять, и мы с Катариной жили в Новой Шотландии. Под тренировочный зал у нас был оборудован чердак. Однажды, после очередной тренировки, Катарина полностью выдохлась, а во мне, наоборот, кипела энергия, и я в одиночку отрабатывала на коне махи и круги с поворотами. Внезапно мою лодыжку обожгла невыносимая боль. Потеряв равновесие, я рухнула на мат, сжимая ногу и вопя от боли.

Это был мой первый шрам, означавший, что могадорцы убили Первого… первого из Гвардии. И как бы старательно Катарина не прочесывала интернет — всё равно нас обеих это застигло врасплох.

Всю следующую неделю мы сидели как на иголках, каждую секунду ожидая второго убийства и второго шрама. Но ничего не произошло. По-моему, Катарина до сих пор, как сжатая пружина: готова в любой момент сорваться с места и пуститься в бега. Но с того случая прошло уже три года — почти четверть моей жизни — и мне надоело переживать на эту тему.

Я загораживаю собой монитор.

— Ау! Сегодня воскресенье. Давай поиграем.

— Ну, Келли, кыш.

В устах Катарины моё новое имя звучит непринужденно. Но я знаю, что для неё я всегда буду Шестой. В душе, я думаю о себе так же. Фальшивые имена для меня просто ширмы, у них нет ничего общего со мной настоящей. Только вот, за свою жизнь на Земле, я столько их переменяла, что родного уже и не помню.

Шестая — вот моё настоящее имя. Потому что я — Шестая.

Катарина отпихивает меня в сторону, чтобы прочитать новость поподробней.

На подобную ерунду у нас почём зря уходит целая куча игровых дней. И никогда ещё сработавший сигнал не оборачивался чем-то большим. Обычные незамысловатые несчастные случаи.

Как по мне, так на Земле несчастных случаев вообще хоть отбавляй.

— Нет уж. Это просто автобусная авария. Давай играть. — Я тяну Катарину за руки, хочу, чтобы она немножко отдохнула от всего этого. По ней видно, как она устала от постоянных переживаний; я считаю, она заслужила передышку.

Но Катарину не сдвинешь.

— Нет, это взрыв. И судя по всему, — говорит она, вырываясь и снова приклеиваясь к монитору, — не последний.

— Да ладно, всё время что-нибудь да взрывают, — говорю я, закатывая глаза к потолку.

Катарина качает головой и усмехается, сдаваясь под моим напором.

— Ну, хорошо, — говорит она, — уговорила.