Наследие - [6]

- Да, - ответил он, осознавая, что позволил заманить себя в ловушку.

- Хорошо,- ровным голосом проговорил Влад фон Карстен. Четырьмя быстрыми шагами он пересек комнату. Одной рукой он взял Леопольда за загривок, а другую, точно таран, вонзил в его грудь, расколов ребра. Пальцы его сомкнулись на сердце уже мертвого человека. Одним свирепым рывком он выдернул плотный комок мышц и выбросил труп в окно. Криков не последовало.

Держа в руке сердце мертвеца, Влад перегнулся через подоконник. Вдалеке сверкнула молния. Глаз бури миновал Дракенхоф и двигался прочь. В тусклом грозовом зареве Влад различил распростершееся на плоской крыше тремя этажами ниже тело Леопольда с непристойно раскинутыми и вывернутыми руками и ногами.

Изабелла тоже подошла к разбитому окну. Пальцы девушки встретились с пальцами жениха, скользкими от крови ее дяди. Если бы не кровь, жест этот можно было бы ошибочно принять за глубоко интимный. Но нет, он давал понять, какая тьма кроется в душе молодой женщины: взяв руку мужчины, она заявляла о своих правах на него и его жизнь, предложенную ей, точно так же, как он заявлял о своих правах на нее и на власть, предоставленную ее наследством.

Власть.

- Это дар тебе,- сказал он, протягивая ей сердце.

- Выброси его. Теперь, когда оно перестало биться, оно мне не нужно, - ответила она и потянула его прочь от окна.

Где-то в ночи завыл волк. Его горестный вой звучал в унисон с погребальной песней дождя и ветра.

- Он кажется таким… одиноким.

- Он потерял свою пару. Волки - среди тех немногих зверей, которые выбирают себе спутника на всю жизнь. Теперь он не узнает другой любви. Он обречен на одиночество.

Изабелла вздрогнула и притянула Влада к себе.

- Не будем больше говорить об одиночестве.

Встав на цыпочки, она поцеловала мужчину, пообещавшего дать ей все, чего пожелает ее сердце.

Глава 1 ОХОТА НА ДЕМОНОВ

Пограничный город Сильвании. Ранняя весна, 2009

Земля была лишена жизни. Не стрекотали кузнечики, не квакали лягушки, не пели птицы, даже ветер не шептал в листве деревьев. Стояла неестественная тишина. Злоба, подумал Джон Скеллан, заразила здесь все. Злоба проникла в каждую песчинку, вгрызлась в саму почву, пропитав ее на целый дюйм ядом разложения. Деревья, все еще голые, несмотря на наступление времени весеннего расцвета, сгнили до самой сердцевины. Озирая сухие, точно кости скелета, сучья над головой, Скеллан заметил одинокое пустое гнездо. Судя по распутанным непогодами прутьям, оно пустовало уже давно. Имя поразившей все вокруг болезни было - духовная язва. Земля была пропитана кровью, жестокостью и отчаянием.

Скеллан содрогнулся.

Рядом с ним Стефан Фишер осенил себя знаком Сигмарова молота.

Двое мужчин охотились за призраками, а где же их искать, если не в голых землях Сильвании?

- Лес Голодной Смерти. Или Подыхающий лес, или Голодный лес. Не знаю, как точно его название, Verhungern Wood, переводится с диалекта на рейкшпиль. И все же имечко кажется до дрожи подходящим, а?

- Да уж, - согласился Фишер, обводя взглядом ряды мёртвых и умирающих деревьев. Трудно было поверить, что меньше чем в двух днях пути отсюда бушует весна во всей красе распускающихся на берегах Бурной реки нарциссов и крокусов. - Леса должны быть живыми, должны быть полны жизни. - Приглушенный голос Фишера изрек то, что вот уже час тревожило Скеллана. Повсюду вокруг них ощущалось полное отсутствие жизни. - Не такими, как это выжженное, голое место. Это ненормально.

Скеллан откупорил фляжку, которую всегда носил на поясе, и сделал большой глоток воды. Затем вытер губы тыльной стороной ладони и вздохнул. Они забрались очень далеко от дома - и дело было не только в расстоянии. Это место не походило ни на одно из тех, где ему доводилось бывать раньше. Он слышал рассказы о Сильвании, но, как и многие, считал их сильно преувеличенными сплетнями крикливых торговок и обычными небылицами самозваных искателей приключений, горе-путешественников. Реальность оказалась куда грубее, чем он себе представлял. Здешняя земля исстрадалась за века дурного обращения и насилия, что, конечно, делало их прибытие сюда неизбежным. Таково уж было их призвание - искоренять зло, очищать мир от черной магии и от мрази, ее практикующей.

Эту пару называли по-разному; простейшим, хотя и наименее точным определением было «охотники за ведьмами». Даже забавно, что можно заработать подобный эпитет муками горя. Джон Скеллан стал тем, кем он был сегодня, не по собственному сознательному выбору. Жизнь лепила его, гнула, корежила, но не сломала. И вот спустя семь лет - да, через месяц, если не через неделю, исполнится ровно семь - после того, как налетчики сожгли и разграбили его дом, он здесь преследует призраков, или, скорее, ищет способ наконец-то упокоить их.

- Все дороги ведут в ад, - горько промолвил он.

- Ну, эта привела нас в Сильванию, - отозвался Фишер.

- Это одно и то же, дружище, такое же забытое богом место.

У обоих гибель одного образа жизни и рождение другого последовали друг за другом с ужасающей быстротой. Скеллан и Фишер были женаты на сестрах и стали вдовцами с интервалом в четверть часа. Взлеты и падения их жизней были связаны крепко-накрепко. Судьба умеет быть жестокой. Скеллан взглянул на свояка. Никто и никогда не принимал и не примет их за кровную родню. Тридцатишестилетний Фишер был на девять лет старше Скеллана, на добрых шесть дюймов выше и гораздо тяжеловеснее: мускулы его уже начали плавно перетекать в жир, но в одном двое мужчин были поразительно схожи. Это были глаза. Их глаза говорили, что они видели наполненное счастьем будущее, которое у них отняли. Потеря прибавила им немало лет. Их души состарились и загрубели. Они познали худшее, что только могла подбросить им жизнь, - и выжили. Теперь пришла пора мщения.