Наследие Рипера - [36]

— Предположим, что это случилось — кстати, для справки, я этого не признаю — скорее всего, потому, что они атаковали наших парней днем ранее, — ответил Пикник. — Самооборона на опережение.

— Ваши парни были там, чтобы выкрасть одну из наших доставок, — решительно заявил Хантер. — И когда они выкрали ее, то сожгли наш клабхаус. Зачем они это сделали?

Пикник пожал плечами.

— Не знаю. Меня там не было, когда принималось это решение, — заметил Пикник. — Это все парни из Роузбурга.

— Мы все время готовимся к бою и истреблению друг друга, — заявил Хантер. — И каждый раз, когда кто-то из нас отвечает, становится только хуже. Рано или поздно, но мы истребим друг друга под чистую, а именно этого и хотят банды с юга. У наших клубов есть история разногласий, и эта история не самая лучшая. Но мы из одного рода, все мы знаем, что такое быть братьями. Люди, как мы — живем, чтобы ездить на байке, и ездим на байке, чтобы жить. И к черту весь мир.

Я кивнул, признавая основную идею этого высказывания.

— И что мы видим? Что парнишки с юга движутся на север. Парнишки, которые не являются членами братства... Я говорю сейчас про детей — их заставляют работать на улице. Детей, которым не больше десяти лет, — продолжил Хантер. — Эти дети получают приказы от своих генералов, которые не пачкают свои руки, а только руководят этими детьми. Им не дают право голоса, им не дают думать, они даже не понимают, за что сражаются. Они — угроза для нашего образа жизни, вашего и моего. Я устал тратить время и силы на борьбу с Риперами, в то время как стоит мне лишь отвернуться, и какой-нибудь школьник, которого вышибли, может прибить меня шальной пулей. Я всего лишь хочу гонять на байке и трахаться.

Я посмотрел на Пикника. Его лицо было задумчивым, хотя его вид и не показывал этого. Хос издал крякающий звук и осушил свой напиток.

— И я не единственный, кто так думает, — сказал Хантер. — Многие из моих братьев, все мы устали от войны. Эти братья возвращаются в свои чаптеры, думая, что, возможно, пришло время встать на одну сторону в этой игре. Чтобы отстоять наши ценности и принципы. Мы — братья, и мы ездим на байках, все остальное — уже детали. А эти черти... У них ничего нет внутри. Мы должны остановить их, пока не станет слишком поздно. Я не смогу этого сделать, если буду воевать на двух фронтах.

— Достаточно, — прорычал Дик. — Ты просто сосунок и не знаешь Джеков. То, что происходит между нами, никуда не уйдет только потому, что ты и твои дружки решили, что вы боитесь тех, кто пришел на вашу территорию. Вы сами хотели войны с Риперами, и вы ее получили. Мы вас убьем. Всех вас. Это может занять какое-то время, но я терпелив.

— Дик... — прервал его Пикник, его голос был низок и полон командного тона, который трудно было с чем-то спутать. — То, что они сделали с Грейси невозможно исправить, брат. Но те ублюдки уже поплатились, они мертвы. Чем больше мы воюем, тем больше вероятность, что могут пострадать другие девушки. У меня две дочери. Мир между клубами не всегда что-то плохое. Особенно тогда, когда над нами нависает угроза картеля. Я слышал кое-что...

— Мы знаем, что у тебя двое дочерей, — заявил Хантер Пикнику, прищурив глаза. — На самом деле, мы знаем чертовски больше, чем вам хотелось бы. Знаем мы это потому, что в моем клубе есть парни, думающие, что мы должны бороться, считающие, что мы можем использовать картель, чтобы выбить вас из колеи. Именно они открыли охоту в прошлом декабре, но они сейчас не управляют, и я хочу, чтобы все так и осталось. У вас сейчас два варианта... Первый — пораскинуть мозгами и начать работать со мной, чтобы начать контролировать эту новую угрозу. Когда мы с этим разберемся, все отправятся по домам счастливые срать радугой и танцевать с единорогами. Второй вариант — продолжать бороться друг с другом, пока они нас не одолеют. Вы этого хотите? Отлично. Меня не страшит конец. Но подумай вот о чем... У тебя дочери, о которых ты заботишься. Одна в Беллингеме, вторая в Кёр-д'Алене. Симпатичные девочки, я знаю это потому, что сам их видел. Совсем недавно.

— Не впутывай сюда моих девочек, — сказал Пикник, потянувшись к пистолету.

Я успел рукой перехватить его.

— Выслушай его, — пробормотал я.

Хантер оскалился, вид его был мрачным.

— Тебе следует волноваться, старик, — продолжил он. — Потому что я гарантирую тебе, что эти членососы с юга не будут думать о том, насколько симпатичны эти девушки, отдавая приказ пристрелить их на улице, как собак. Что могу сказать о себе? У меня вообще никого нет. И кому здесь есть, что терять? Позовите меня, когда будете готовы поговорить.

Сказав это, Хантер встал и отодвинул стул. Лицо Дика вспыхнуло, а вот лицо Пикника, казалось, было непроницаемо, словно каменное. Хантер кинул на стол несколько купюр и вышел за дверь.

— Он играет с нами, — сказал Ток. — Картель не сможет тягаться с нами здесь. А он теряет территорию. Это его проблема.

— Действительно думаешь, что они смогут выстоять? — спросил я. — У картеля тысячи детей готовых к смерти и ожидающих ее, каждый из них так жаждет славы, что ради нее убивают своих собственных матерей. Джеки, безусловно, ублюдки, но их перебьют, если они не приструнят картель прежде, чем он твердо встанет на ноги. И нас тоже перебьют, и вы это знаете. Эти банды существуют лишь для одной цели — делать деньги. Позволим им это, потеряем свою территорию и свободу. А без свободы нет никакого смысла дышать. Я уже не говорю о том, что картелю совершенно без разницы, где устраивать заварушки и кого убивать. Хотите, чтобы они появились в Портленде?