Наследие предков - [74]

С конца 1980-х годов действительно все производственные мощности были перемещены куда-то за Урал, но что ввозилось обратно, практически никому из верхов КГБ и Минобороны не было доподлинно известно. Уходящие вглубь нескончаемых цехов железнодорожные ветки позволяли вне поля зрения досужих глаз осуществлять масштабные погрузочно-разгрузочные работы на протяжении нескольких лет. Что именно было создано в результате на территории оборонного завода, так и осталось загадкой для строителей. Курировался масштабный проект с неприметным названием «Можайск-19» Управлением строительства военных объектов КГБ СССР и уже на стадии разработки был обвешан грифами «Совершенно секретно» и «Особой важности».

Несколько подведенных линий электроснабжения, автономная электростанция, подземная железная дорога, система фильтрации воздуха, огромные склады — чего только не было сокрыто в недрах тайного бункера. По замыслу проектировщиков бункер представлял собой автономный центр функционирования для высшего командного состава, одновременно являясь и запасным командным пунктом для ракетных войск стратегического назначения. Противорадиационная и противохимическая защита вместе со стратегическим запасом продовольствия позволили бы на случай ядерной войны десятилетиями функционировать бункеру.

Однако в начавшейся перестроечной неразберихе, предшествующей развалу страны, когда все власть имущие пытались, как можно более надежно прикрыть тылы для неизбежного отступления, группа офицеров КГБ начала процедуру глобальной передислокации, имевшую кодовое название «Схрон». Сверхсекретные архивы, различные оборонные разработки, всевозможные опытные образцы всего на свете — от медицинских препаратов и приборов до систем наведения баллистических ракет — все это тщательно и планомерно складировалось в железнодорожные вагоны и со всех уголков необъятной Родины свозилось в «Можайск-19», где исчезало в необъятных подземных хранилищах.

Когда же Союз приказал долго жить и в некогда мощнейшую спецслужбу мира изо всех щелей полезли прозападные крысы в поисках всех доселе неизвестных секретов почившего гиганта, то никаких документов и даже намеков о строительстве объекта найти не удалось. Странным образом исчезли несколько высших офицеров госбезопасности, которые были сопричастны к возведению бункера. Одним словом, в девяностые годы о спецобъекте не осталось даже воспоминаний. Да и не до того было в то время органам.

Ржавел себе заводик за колючей проволокой да ржавел. Но тайная жизнь бункера не утихала ни на минуту. Жизнеобеспечением объекта занимались все те же несколько офицеров госбезопасности, используя в основном подземные коммуникации для проникновения внутрь.

К началу нулевых востребованность спецобъекта возросла, на воротах КПП появилась вывеска ЗАО НПП «Сатурн», началась какая-то небольшая внешняя активность: взад-вперед шныряли машины, иногда по ветке подходили небольшие составы.

Когда черная «Ауди» подъехала к заводской территории и покатила по неширокой асфальтированной дороге среди соснового леса, полковник Субботин, сидевший за рулем, шутливо заметил:

— Дина Ильясовна, а сколько вы насчитали камер видеонаблюдения от шоссе до нашего штаба?

— Да вроде три, если считать от ворот.

— Семь. Вот сейчас мы последнюю проехали, — усмехнулся полковник, указав пальцем на металлическую конструкцию чуть в стороне от дороги. — И примерно такая же картина на всех подъездах к объекту.

Въезжающие машины двигались по сложному маршруту между производственных цехов, окончательно теряясь в одном из них. Далее скрытый от внешнего наблюдения маршрут движения сотрудников предприятия приобретал вертикальный вектор — лифт опускался в толщу бетонного бункера на сотни метров.

— А лифт-то у вас допотопный! — несмотря на удивление от увиденного, саркастическая сущность девушки все же проступила наружу, когда за ее спиной со зловещим скрежетом закрылись створки бронированных дверей лифта, на некоторое время оставив их вместе с полковником Субботиным в закрытом металлическом саркофаге с не самым лучшим освещением.

— Зато на века! — ностальгически улыбнулся Александр Иванович, постучав щелбаном по стальному листу боковой стенки кабины. — И вам, Дина Ильясовна, следует знать, что термин «допотопный» в нашем специфическом контексте часто используется в прямом смысле этого слова.

— Уже давно поняла, — смиренно промолвила девушка, внимание которой вдруг резко переключилось с придирчивой оценки «совкового» антуража на резанувшие слух ее новые имя и отчество.

Первое впечатление о новом месте работы поменялось, когда Дина вошла в оборудованный по последнему слову техники просторный зал с пестрящим множеством мониторов. За десятком столов располагались незнакомые ей люди, среди которых было две женщины. Все были одеты по гражданке в деловом стиле. Представив неширокой общественности нового сотрудника, Александр Иванович показал Дине ее новое рабочее место.

Девушка сразу же отметила, что атмосфера в подземелье была просто великолепной. Несмотря на искусственное освещение, в зале было множество зелени, а воздух вдобавок ко всему искусственно озонировался. Живописные виды из окон заменяли голографические экраны, на которых в недолгие периоды отсутствия рабочей информации оживали картины живой природы с расслабляющей ненавязчивой музыкой. Вполне приличная рабочая атмосфера, и уж точно не чета предыдущему кабинету в следственном управлении.